Я - Рецензент: блог ntr

Эмоции и разум наших предков 2

Дональду Трампу, 'модельному' мачо-политику и бизнес-мачо, посвящается

В прошлый пост все не вместилось, а тут еще выборы в США подоспели, поэтому сделал продолжение. Будет немножко ученых аргументов и, для баланса, кучка занимательных фактов. В первую очередь нужно заметить, почему прозрения де Вааля стали вообще возможны. Автор подчеркивает параллель с 'островной' биологией. На островах биоразнообразие снижено, экосистемы упрощены, и поэтому легче выявить закономерности, не утонув в болоте частностей. И Дарвин, и Уоллес открыли законы эволюции, изучая именно природу островов. В биологии вообще принято работать на упрощенных, 'модельных' системах (бактерии, дрожжи, нематоды, дрозофилы, мыши, Дональд Трамп [зачеркнуто]... культуры клеток). В силу эволюционно-обусловленного единства живой природы некоторые выводы можно перенести потом на человека. В данном же случае, автор работал в зоопарке Арнема (Голландия), где летом шимпанзе днем жили на острове (а его наблюдательная площадка располагалась выше уровня земли, откуда открывался прекрасный вид на весь остров), а ночи проводили в отапливаемом помещении. Животных было раза в три меньше, чем в природной тусовке. В природе шимпанзе ищут пищу маленькими группками, но к вечеру собираются в большое сообщество в целях безопасности ночлега (когда хищники выходят на охоту). Де Вааль отмечает, что если бы обезьян было как в природной тусовке, он врядли смог бы разглядеть закономерности.

Французское издание 'Политики у шимпанзе' (которая, кстати, выдержала 25 изданий и даже попала в список литературы, рекомендуемой американским конгрессменам) вышло вот с такой обложкой -- c портретами узнаваемых французских политиков.

Конечно, параллель с человеческой политикой очевидна. Автор сетовал, что не смог найти в биологической литературе никаких аналогий к обнаруженным им фактам, а самое близкое, что он нашел в литературе общей, была книга Маккиавели 'Государь'. Для молодого, наивного аспиранта это был eye opener, который он прочитал взахлеб. ) Нужно подчеркнуть, что вся жизнь шимпанзе в зоопарке Арнеме была на виду. Людская же политика в большинстве своем творится келейно и закулисно, и из масс медиа мы узнаем только конечные результаты. Так что, у де Вааля были привилегированные условия: упрощенный ('модельный') социум плюс возможность 'сквозного' наблюдения. Кроме того, сами обезьяны представляют собой упрощение, хотя... кто знает. Из-за высокой плотности населения и вечного обезьяничания (копи-пейста), люди стали очень стереотипными.

А вот что де Вааль писал о Трампе (правда это было в прошлую избирательную компанию). Дословная цитата:

Cкрытый текст -

 

Как альфа-самец

Применяемая Трампом тактика устрашения соперников войдет в легенды. Во время предварительных выборов в Республиканской партии Трамп задавил всех остальных кандидатов, горделиво раздуваясь, разговаривая густым басом и припечатывая противников оскорбительными прозвищами вроде Вялый Джеб и Малыш Марко. Пыжась, словно гигантский самец шимпанзе, он превратил предварительные выборы в выяснение, кто круче, ведущееся на подчеркнуто маскулинном языке телодвижений. Политические вопросы отошли на задний план. Дошло даже до попыток мериться частями тела – в данном случае ладонями, подразумевая, что по ним можно судить о прочих достоинствах. Америка дожила до того немыслимого момента, когда главный претендент на президентский пост продемонстрировал публике ладони, спрашивая: «Что, неужто маленькие?» Вот и остальное не меньше, гарантировал он.

Один из самых блестящих своих ходов Трамп сделал, отвечая на критику Митта Ромни, кандидата от республиканцев на выборах 2012 г. Трамп сразил Ромни, напомнив аудитории, как тот пресмыкался перед ним четырьмя годами ранее: «Как он тогда стелился, как вымаливал мою поддержку. Скажи я: “На колени!” – он бы и в ноги мне бухнулся». Легким взмахом руки Трамп подрывает доверие к Ромни, изображая его ползающим на коленях, как ползают перед вожаком низкоранговые шимпанзе.

Зато на всеобщих выборах, когда соперницей Трампа оказалась женщина, виртуозное владение самцовыми приемами запугивания помогало ему далеко не всегда. У разнополых противников все иначе. В природе поединки регламентированы, животные, способные прикончить друг друга – хищники, ядовитые змеи, полорогие, – вступают в схватку по определенным правилам. Это не кровавая бойня, это ритуальное испытание мощи и проворства, не требующее непременно лишать соперника жизни. При этом правила единоборства между самцами и потасовки между самцом и самкой принципиально отличаются: расправиться с соперником – это еще куда ни шло, а вот убить самку – это уже попросту глупо. Ведь по эволюционной логике, одержать верх над соперниками самцу нужно как раз для того, чтобы добиться расположения самок для продолжения рода. Хотя наше государственное устройство дает женщине право голоса и возможность занимать высочайшие посты, и этим радикально отличается от социального устройства у многих других видов, правила борьбы в основе своей остаются прежними. Они формировались миллионы лет и слишком впитались в нашу плоть и кровь, чтобы их можно было с легкостью отбросить. В стычке с самкой самец обычно сдерживает физическую силу. Это верно как для лошадей и львов, так и для обезьян и человека. Эти ограничения прочно укоренились в нашей психологии, поэтому на нарушение их мы реагируем резко. Например, если в фильме женщина даст мужчине пощечину, это нас не особенно смутит, а вот обратная ситуация заставит содрогнуться.

Трамп столкнулся с дилеммой: против новой соперницы не годились отработанные приемы, которыми он привык выбивать из колеи других самцов. Я просмотрел все президентские дебаты начиная со времен Рональда Рейгана – такого цирка, как во вторых теледебатах между Трампом и Хиллари Клинтон 9 октября 2016 г., в их истории еще не было. Грубость и враждебность настолько бросались в глаза, что зрелище становилось невыносимым. Телодвижения Трампа выдавали бурлящие в нем противоречивые чувства: он готов был размазать соперницу, но понимал, что, если тронет ее хоть пальцем, на предвыборной кампании можно ставить крест. Он нависал над Клинтон, словно надутый шар, нетерпеливо мерил сцену шагами или вцеплялся в спинку своего кресла. Обеспокоенные телезрители слали в твиттер прямого эфира сообщения для Клинтон: «Осторожно! Он сзади!» Сама Клинтон прокомментировала позже, что у нее «мороз шел по коже», когда Трамп в буквальном смысле дышал ей в затылок.

Клокотавший от злости Трамп не удержался все-таки от прямой угрозы:
пообещал, что после избрания его президентом спецпрокурор посадит Клинтон за решетку. Будь Трамп самцом шимпанзе, он швырнул бы студийное кресло в зал или вызверился на мирного стороннего наблюдателя, чтобы продемонстрировать силовое превосходство. Трамп же довольствовался чем смог: подставил идущего с ним в связке кандидата на пост вице-президента (бросил отдуваться одного при ответе на вопрос о внешней политике), раскритиковал президента Обаму, а заодно и мужа Клинтон. Нападать на мужчин ему явно было проще. Собственно, еще до начала дебатов он провел пресс-конференцию, на которую вытащил нескольких женщин с обвинениями против Билла Клинтона. Однако это все равно не разрешало его дилемму – как справиться с политическим соперником противоположного пола.

Сразу после дебатов, которые Трамп, по мнению большинства комментаторов, проиграл, британский политик Найджел Фараж, изобразив, будто бьет себя кулаками в грудь, прямо заявил, что кандидат вел себя «как альфа-самец гориллы». Параллели с приматами замелькали и в комментариях специалистов по языку телодвижений. Строились эти параллели на том, что вожак должен быть обязательно большим, сильным и готовым стереть противника в порошок. Никогда прежде не слышал, чтобы об альфа-самцах разглагольствовали так часто, как во время этой предвыборной кампании: например, сын Трампа Эрик, оправдывая сальные шуточки отца в адрес женщин, говорил, что для альф это в порядке вещей. Учитывая, что термин «альфа-самец» ушел в массы после того, как спикер палаты представителей Ньют Гингрич порекомендовал новоиспеченным конгрессменам мою книгу 1982 г. «Политика у шимпанзе. Власть и секс у приматов» (Chimpanzee Politics: Power and Sex Among Apes), полагаю, самое время объяснить, что на самом деле значит быть альфой.

Главная проблема многоклеточного организма – противоречие между одноклеточным и многоклеточным уровнями организации. Например, пролиферация клеток необходима для роста организма и репарации поврежденных тканей, но при выходе из-под контроля она приводит к раку. Точно также, главное противоречие социума -- между индивидумом и обществом. С эгоизом все понятно, этого добра у каждого хватит на троих, он дан нам от природы (те кто его не имел, не оставили своих генов потомкам). Поэтому в центре внимания исследователей оказывается альтруизм (коллективизм). Предполагается, что он насаждается социумом и поэтому является культурным, а не генетическим феноменом. Де Вааль же полагает, что поскольку наши обезьяноподобные предки уже давно были социальными (вроде все тех же шимпанзе), это добавляет несколько миллионов лет к истории общества (насчитывающей всего несколько тысяч лет, за время которых гены мало изменились). А может быть, даже несколько десятков миллионов лет, потому что более давние наши предки -- низшие (маленькие) обезьянки -- тоже живут в тусовках. За миллионы лет вполне могли появиться 'гены коллективизма' (социальности). Хотя альтруизм и кажется неадаптивным, оголтелый эгоизм тоже может стать таким, поскольку социум издавна наказывал антиобщественное поведение (вынесением морального порицания с помощью клыков и когтей или изгнанием из стаи, которое сокращает продолжительность жизни и не дает возможности передать свои гены потомству). Все это не противоречит теории естественного отбора, поскольку речь идет уже не об индивидуальном, а о групповом отборе. Действительно, в дикой природе шимпанзе из одной тусовки дерутся очень часто, но редко до смерти (и только в борьбе за альфа-позицию). А вот между группами война идет не на жизнь, а на смерть. Описано несколько случаев полного уничтожения соседней группы и захвата ее территории победителями. Процесс этот не быстрый, он занимает несколько лет. Чужаков потихоньку подкарауливают и убивают по одиночке, используя численное преимущество. В результате, более дружная группа уничтожает менее дружную. Вот так и куются гены альтруизма. ) А вместе с ними и гены ксенофобии. Отсюда и 'кровная' месть народов с родо-племенным строем. Если вовремя не ответить реципрокно (око за око), соседи постепенно вас ликвидируют.

Эти теоретические построения, хоть и основанные на кое-каких фактах, выглядят привлекательно, но в реальности гены альтруизма все же проигрывают генам эгоизма. Иначе не понадобились бы ни религиозные заповеди (с адскими сковородками), ни законы Хаммурапи, ни коммунистическая пропаганда (подкрепленная гулагом), ни уголовный кодекс. Другими словами, коллективизм все же навязывается правилами социума, которые представляют собой не генетический, а культурный феномен. До генетического наверно не хватило еще нескольких миллионов лет эволюции. ) Без шуток, эгоизм-то ковался сотни миллионов лет. Природная эмпатия существует, но обусловлена родительским инстинктом (и поэтому в среднем сильнее у женщин, чем у мужчин).

А теперь несколько забавных фактов из области секса и торговли. Их нужно привести буквально, ибо перо мое это выразить не в силах... )

На ожиданиях строится и бартерный обмен, который у животных в большом ходу, несмотря на утверждение Адама Смита, будто «никому никогда не приходилось видеть, чтобы собака сознательно менялась костью с другой собакой». Насчет собак Смит, возможно, был прав, а вот дикие шимпанзе в Гвинее навострились обчищать плантации ради «платного секса». Взрослые самцы обычно срывают пару крупных плодов – один для себя, другой для самки с набухшими гениталиями. Самка дожидается где-нибудь в тихом месте, пока самец, рискуя нарваться на разгневанных фермеров, добудет восхитительный фрукт, который будет отдан ей во время или сразу после соития.

Еще один пример бартерного обмена нам подкидывают длиннохвостые макаки в некоторых балийских храмах, повадившиеся красть ценные вещи у туристов. Хотя объявление у входа в храм предупреждает, что очки и драгоценности необходимо снимать, многие туристы этого не делают, не подозревая, насколько проворна орудующая в таких местах обезьянья мафия. Прыгнув туристу на плечо, макака одним движением срывает очки или выхватывает из рук дорогой смартфон. Шлепанцы пропадают с ног посетителей прямо на ходу. Однако играть с трофеями или уноситься с ними прочь макаки даже не думают – усевшись неподалеку, но вне досягаемости, они вымогают у туристов выкуп. Несколькими орехами отделаться не получится. Меньше, чем за целый пакет крекеров, обезьяна похищенное из лап не выпустит. Приматологи, изучающие это вымогательство, обнаружили, что обезьяны довольно хорошо представляют, какие именно вещи людям наиболее дороги.

И напоследок, еще две 'обезьяньих' картины фламандского художника Давида Тенирса, на этот раз из музея Прадо.
https://kinozal.tv/details.php?id=1240370

Никколо Макиавелли
(ум, честь и совесть наше... тогдашней эпохи)

https://kinozal.tv/details.php?id=1182609

С волками жить, по-волчьи выть

Оговорка неслучайна, ибо нынешняя эпоха мало чем отличается от тогдашней, разве что дипломатическое оформление стало кучерявей. ) Никколо Макиавелли прочно вошел в историю, вкупе с термином 'макиавеллизм'. Бессмертной славой обязан он 'книжице' (как он ее называл) под названием 'О государствах', в наше время известной как 'Государь'. Пересказывать ее нет смысла, поскольку все более-менее представляют, о чем она. Достаточно упомянуть множество современных ее продолжений ('Управление по Макиавелли', 'Как поступил бы Макиавелли?', 'Принудительный менеджмент а-ля Макиавелли', 'Макиавелли для женщин', и т.д.). Поэтому здесь мы остановимся на менее известной стороне его творчества, в которой Макиавелли выступает как антиклерикал и демократ. 'Книжица' написана во время вынужденного досуга, когда Никколо был отправлен в отставку с должности секретаря по иностранным делам своего родного города-государства Флоренции. Ах, прекрасная Флоренция!... но об этом не здесь..., а вот здесь https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%A1...B0%D0%BB%D1%8F

'Книжицу' Никколо написал как руководство для правящей династии Медичи в уповании, что его призовут обратно. Однако надежде этой сбыться было не суждено, и следующую книгу он написал уже для души и для близких друзей-единомышленников. Поэтому в ней он откровенен. Книга эта называется 'Рассуждения о первой декаде Тита Ливия'. Тит Ливий -- самый пафосный (на мой взгляд) из древнеримских историков, и в своей первой декаде (первых 10 книгах, а всего их было 134) он описал этапы становления римской республики (после изгнания царей). Вопрос этот был весьма актуален для раздробленной Италии эпохи Макиавелли, поскольку в ней встречались города-государства на любой вкус – как республиканские, так и монархические, и выбор формы правления интересовал всех сознательных граждан. Но сначала нужно заметить, что книги Макиавелли были занесены католической церковью в список запрещенных. Это сделало им хороший хайп, ибо сразу разогрело интерес читателей. ) Швейцарские типографии работали на полную мощность, печатая запрещенные книги (и не только Макиавелли), но ставили год издания до включения книги в ватиканский 'черный список'. )

У Никколо же было три претензии к Ватикану. Одна банальная (что церковный клир сам погряз в грехе и суетном стяжательстве), а две довольно оригинальные. Первая – это то, что христианство ослабило боевой дух граждан (ударят по одной щеке, подставь другую, и т.д.). На этой мысли английский историк Гиббон наваял потом целый многотомный сериал ('История упадка и падения Римской империи'), объясняя крушение Древнего Рима пагубным влиянием христианства. (Кстати, этот сериал вдохновил Айзека Азимова на его цикл 'Основание и Империя'.) Но все это было намного позже, а исходная идея принадлежит Макиавелли. Вторая оригинальная претензия Никколо к католической церкви заключалась в том, что из-за нее Италия оставалась раздробленной. Он считал, что будучи не в силах политически контролировать всю Италию, Ватикан стремился к тому, чтобы там не возникло сильное государство, способное объединить страну (старое доброе римское разделяй и властвуй). В результате, раздробленная Италия стала легкой добычей внешних завоевателей (испанцев, французов, австрийцев). Потом снова французов (Наполеон), а потом еще и Суворов скакал по Альпам, проливая русскую кровь и освобождая Италию от французов в пользу австрийцев. Зачем? А чтоб не баловали – французы-то были революционеры-республиканцы (на тот момент Наполеон еще не стал императором), а австрийцы – свои родные, монархисты. В материальном плане русским не обломилось там ничего, зато отстояли монархический принцип против опасных революционных веяний. Впрочем, ненадолго. Вернувшись с египетского аll inclusive, Наполеон снова прогнал австрийцев. Это было намного позже Макиавелли, но причина раздробленности Италии оставалась той же.

Cкрытый текст -

 

Я специально акцентировал республикано-монархический контраст, потому что самое заветное у Макиавелли -- вы будете смеяться -- это его демократизм. На самом деле, ничего смешного тут нет, если отталкиваться не от книги 'Государь', а от его реальной жизни. Политическая деятельность Никколо была тесно связана с республиканским периодом истории Флоренции, а Медичи, на штыках пришедшие к власти, отправили его в отставку. По ложному обвинению в заговоре ему даже пришлось познакомиться с пыточным подвалом, но даже на дыбе (а его поднимали на нее 6 раз) он никого не оговорил.

Дословные цитаты:

Я нахожу, что осуждать столкновения между аристократией и народом значит порицать первые причины свободы Рима; это значит обращать больше внимания на ропот и крики, возбуждаемые этими столкновениями, чем на полезные их последствия. Рассуждающие таким образом не видят, что в каждой республике всегда бывают два противоположных направления: одно – народное, другое – высших классов; из этого разделения вытекают все законы, издаваемые в интересах свободы.

Пока Римом правили цари, ему постоянно грозила опасность упадка при правителе слабом и порочном.

При выборе чиновников народ действует гораздо удачнее государя.

Государь, имеющий возможность делать все, что ему вздумается, превращается в бешеного самодура, а народ, могущий делать, что хочет, только неразумен. Поэтому, если сравнить государя и народ, связанных законами, видишь, что народ лучше; точно так же и не связанный законами народ реже впадает в ошибки, чем государь; сами ошибки его меньше, и средств к их исправлению больше. Это потому, что распущенный и бунтующий народ легко может поддаться уговорам хорошего человека и возвратиться на правильный путь, а с государем дурным никто не может говорить.

Если мы сопоставим все беспорядки, произведенные народом, со всеми беспорядками, учиненными государями, и все славные деяния народа со всеми славными деяниями государей, то мы увидим, что народ много превосходит государей и в добродетели, и в славе.

Народ мудрее и постояннее государя.

И наконец:

Войны начинаются тогда, когда их начинают, но они не заканчиваются тогда, когда этого захотят.

Мысль эта не новая. Еще у древних римлян был храм двуликого Януса, который стоял закрытым в мирное время, а открывался только во время войны. Идея в том, что одно лицо Януса смотрит в прошлое, а другое – в неизвестное будущее, с тем же самым намеком, что начало войны может увидеть каждый, а вот конец ее покрыт мраком неизвестности. На самом деле, премудрость тут невелика, а причина проста как 2х2. Начать войну может и одна сторона, а чтобы ее закончить, нужно согласие обеих сторон (не говоря уже о многочисленных 'болельщиках'), интересы которых обычно противоположны.

Upd. Впрочем, оптимальным Макиавелли (вслед за Аристотелем) считал баланс трех политических сил, как это видно из следующей цитаты.

После того как римские цари лишились власти вследствие обсуждавшихся нами причин и рассмотренным выше образом, изгнавшие их сразу же учредили должность двух Консулов, занявших место Царя*, так что из Рима была изгнана не сама царская власть, а лишь ее имя. Таким образом, поскольку в римской республике имелись Консулы и Сенат, она представляла собой соединение двух из трех вышеописанных начал, а именно Самодержавия и Аристократии. Оставалось только дать место Народному правлению. Поэтому, когда римская знать по причинам, о которых будет говорено дальше, совсем обнаглела, против нее восстал Народ, и, чтобы не потерять всего, ей пришлось поступиться и предоставить Народу его долю в управлении государством. С другой стороны, у Консулов и Сената сохранилось достаточно власти, чтобы они могли удерживать в республике свое прежнее положение. Так возник институт плебейских Трибунов. После его возникновения состояние римской республики упрочилось, ибо в ней получили место все три правительственных начала. Судьба была столь благосклонна к Риму, что, хотя он переходил от правления Царей и Оптиматов к правлению Народа, проходя через вышеописанные ступени и повинуясь аналогичным причинам, тем не менее царская власть в нем никогда не была полностью уничтожена для передачи ее Оптиматам, а власть Оптиматов не была уменьшена для передачи ее Народу. Смешавшись друг с другом, они сделали республику совершенной. К такому совершенству Рим пришел благодаря раздорам между Плебсом и Сенатом.

*Но, в отличие от царя, консулов было: 1) двое; 2) они были выборными; 3) избирались только на 1 год.

В дополнение к познавательному рассказу -
Есть интересная книга:



Книга посвящена подробному комментированию самой
знаменитой работы Макиавелли «Государь».
Написанная 500 лет назад, она и сейчас привлекает
огромное внимание. Макиавелли называют основоположником
политологии, человеком опередившим свое время.

https://kinozal.tv/details.php?id=2034952
https://kinozal.tv/details.php?id=1502840

Авиценна
(по паспорту - Ибн Сина)

Я видел дальше, потому что стоял на плечах у гиганта
(Омар Хайям, возможно)

Авиценна был выдающимся врачом, а вот его поэзия известна гораздо меньше. Поэтому вполне уместно сделать здесь небольшой обзор его биографии и творчества. Ибн Сина (980-1037) был предшественником Омара Хайяма (1048-1131). И что для нас особенно ценно, в то время как Омар Хайям занимался астрономией и математикой (физик-шизик, как сказали бы несознательные граждане), Авиценна был врачом. Поэтому можно ему доверять в смысле советов, касающихся здоровья. Почему это важно, станет ясно из дальнейшего.

Мальчик с раннего возраста проявлял исключительные способности и одаренность. Уже к десяти годам он знал наизусть весь Коран. Затем его отправили изучать мусульманское законоведение в школу, где он был самым младшим. Но вскоре даже самые взрослые из слушателей школы оценили ум и знания мальчика и приходили к нему советоваться, хотя Хусейну исполнилось только 12 лет. Позже он изучал логику и философию, геометрию и астрономию под руководством Абу Абдаллаха Натили. С 14 лет юноша начал заниматься самостоятельно. И геометрия, и астрономия, и музыка давались ему легко, пока он не познакомился с «Метафизикой» Аристотеля... А ведь еще Ньютон предупреждал: Физика, бойся метафизики. Впрочем, о чем я... Ньютон жил гораздо позже, и Авиценна знать его не мог. В автобиографии Авиценна упоминал, что несколько раз прочитал эту книгу, но так и не смог ее понять. Помогла ему в этом книга Аль-Фараби с комментариями к «Метафизике». На самом деле, эту самую «Метафизику» нужно было просто выкинуть. Аристотель надолго затормозил развитие науки. Но об этом не здесь.

В 16 лет его пригласили лечить самого эмира Бухары. В автобиографии Авиценна писал: «Я занялся изучением медицины, пополняя чтение наблюдениями больных, что научило меня многим приемам лечения, которые нельзя найти в книгах». Тут мы видим похвальное обращение к реальности. А вот Аристотель, между прочим, считал что у паука 6 ножек, как и у "других насекомых". На самом деле, паук не насекомое. Допустим, Аристотель этого знать не мог (Линней появился гораздо позже), но посчитать ножки-то он мог? Нет, ему это было впадлу (простите моветон), потому что дедукция была для него важнее всего. Как вы понимает, дело тут не в ножках (кого они вообще волнуют), это просто пример отношения к реальности. Потом все это выросло в схоластику.

Cкрытый текст -

 

Как-то раз немецкий философ Альберт Великий и его ученик Фома Аквинский*, прогуливаясь по саду, вели спор о том, есть ли глаза у крота.

Один утверждал, что поскольку крот живёт под землёй, в полной тьме, зрение ему не нужно, и значит, глаз у него нет. Другой возражал, что будучи зверем, покрытым мехом, крот обязан иметь глаза, как и все остальные звери.

Случившийся рядом садовник предложил поймать для них крота, чтобы они могли на него взглянуть и тем самым решить свой спор.

«Нет!» - ответили хором оба философа. «Ни в коем случае! Мы ведь спорим в принципе. Есть ли в принципе у принципиального крота принципиальные глаза...»

*Этот самый Фома Аквинский уже проходил у нас по другому делу:
http://forum.kinozal.tv/showthread.p...70#post4880470
где упомянут и Авиценна, который вслед за Аристотелем наваял таки и свою «Метафизику».

Но я опять отвлекся. Перейдем же наконец к поэзии. Значительную часть лирики Авиценны составляют стенания по поводу несправедливо (по отношению к нему) устроенного мира, что довольно странно для мыслителя такого уровня, который должен был бы понимать всю бессмысленность (а главное, бесперспективность) подобных ламентаций. Вы скажете, так это же обычное дело для многих поэтов, и другим такое прощаешь... Ну что взять с поэта, если он не естествоиспытатель, который смотрит на мир, как на объективную реальность, данную нам ощущениях, а не умозрительную конструкцию вроде принципиального крота. Но Авиценна все же в каком-то смысле был естествоиспытателем. К тому же, наиболее продвинутые поэты таки объясняют нам цель своих стенаний. Как, например: http://forum.kinozal.tv/showthread.p...14#post4789914. Возможно, что и у Авиценны мотивация была примерно такой же. Приведем некоторые его стихи на эту тему.

Велик, прославлен в мире Авиценна,
Но он по-прежнему и наг и сир.
О мудрости твердят: она бесценна,
Но за нее гроша не платит мир.

Когда б я мог сорвать всеведенья цветок,
Познать удел судьбы и бед моих исток,—
Зажил бы я тогда беспечно и спокойно,
Не проливал бы горьких слез поток.

Что вижу я ныне? В упадке и честь, и ученость,
И в прошлом осталася мысли людской утонченность.

Сегодня к тому же не видят в достоинствах проку,
Возносят невежд и легко предаются пороку.

На голову выше сородичей прочих не я ли?—
Но это понять хоть один из них может едва ли,

Кого удивят они? Чем они могут гордиться,
И разве цена их с моею ценою сравнится?

Я — дождь благодатный, они — суховею подобны,
Я — знаньями славен, они — неразумны и злобны.

Достоин удивленья этот сброд,
Ему покоя зависть не дает.
Исподтишка глупцы меня бранят,
Хулами сотрясают небосвод.
Их раздражает мой глубокий ум,
У них самих на мудрость недород.

Воистину чудесные дела: возносятся безмозглые тела,
Их наделила тупостью природа, а родовая знатность вознесла.

Но есть в его поэзии и светлая сторона. В основном, она касается употребления спиртных напитков. Помните, я ведь предупреждал в самом начале, что нам пригодятся его советы относительно здоровья.

Эй, кравчий, соскучился я о вине!
Вновь выпью и бога увижу на дне.
Хочу совершить омовенье души я,
Кувшинчик безносый подай-ка ты мне!

Налейте вина мне, пусть длятся года,
Налейте, чтоб радость была молода.
Вино, что огонь, но земные печали
Уносит оно, как Живая вода.

Прекрасно чистое вино, им дух возвышен и богат,
Благоуханием оно затмило розы аромат.

Как в поучении отца, в нем горечь есть и благодать,
Ханжа в вине находит ложь, а мудрый — истин щедрый клад.

Вино разумным не во вред, оно — погибель для невежд,
В нем яд и мед, добро и зло, печалей тень и свет услад.
Наложен на вино запрет из-за невежества невежд,
Безверием расколот мир на светлый рай и мрачный ад.
Какая на вине вина за то, что пьет его глупец,
Напившись, пустословить рад и, что ни скажет, невпопад.
Пей мудро, как Абу Али, я правдой-истиной клянусь:
Вино укажет верный путь в страну, истин ветроград.

Конечно, Омар Хайям развил эту тему гораздо дальше. Но все это только вариации на ту же тему, а основные идеи, как мы видим, были высказаны еще Авиценной. Следует отметить, что также как и Омар Хайям (и Мин Здрав), Ибн Сина предупреждал о возможных злоупотреблениях.

Умерен будь в еде — вот заповедь одна,
Вторая заповедь: поменьше пей вина.

Чем реже рука поднимает застольную чашу вина,
Тем крепче в бою и храбрее и в деле искусней она.

Вы скажете, так здесь же какая-то загогулина получается. Нет, это не загогулина. У мудрецов это называется диалектика.

Вино — наш друг, но в нем живет коварство:
Пьешь много — яд, немного пьешь — лекарство.
Не причиняй себе излишеством вреда,
Пей в меру — и продлится жизни царство.

Однако, изучение поэзии Авиценны мы закончим на более серьезной ноте. Вот здесь есть ценное указание на его основную жизненную позицию, которую можно только приветствовать.

Коль смолоду избрал к заветной правде путь,
С невеждами не спорь, советы их забудь.

Возвысить душу знаньями стремись,
Она вместит их, словно звезды высь.
Душа — светильник, чей огонь познанье,
Аллаха мудрость — масло для него.
Погас светильник — это знак того,
Что кончилось твое существованье.

Не скудельный сосуд я, не червь, не слепец,
А вместилище мысли, природы венец.
Я достигну предела надежд и стремлений,
Или пусть меня срежет безжалостный жнец.

Сердце жадно спешило пройти этот путь,
Все понять и в глубины вещей заглянуть.
Мудрость — тысяча солнц! — мне в дороге светила,
Сердцевины достиг, но не познана суть.

Как это часто бывает, нашему герою воздалось только после смерти. На его могиле был построен прекрасный мавзолей.

Внутри тоже выглядит очень уютно. Уверен, что лежать в таком мавзолее - одно удовольствие. На этой оптимистической ноте мы и закончим. Иншаллах.

---------------------------------------------------------------------------------------------
Upd. Одним из основных методов диагностики Авиценны было изучение пульса.
https://cyberleninka.ru/article/n/uc... 7%D0%BD%D0%B8.

У каждой пульсации он различал 4 части: 1) движение расширения; 2) период покоя между расширением и сжатием; 3) движения сжатия и 4) период покоя между сжатием и расширением». Не случайно пульс в те времена прощупывали не двумя или тремя, как сейчас, а четырьмя пальцами, пытаясь каждым уловить одну из частей пульса. При этом, если «величины отношений» этих четырех промежутков времени движения и покоя были равны, то говорили о ровном пульсе с хорошим ритмом, схожем с музыкой. Если нет, то такой неровный пульс имел дурной ритм.

Авиценна различал 9 разновидностей ровного, ритмичного пульса: 1) по величине расширения; 2) по качеству удара (сжатия); 3) по времени движения; 4) по состоянию (стенки артерии); 5) по степени пустоты и наполнения; 6) по теплоте и холодности; 7) по времени покоя; 8) по ровности и неровности; 9) по наличию порядка.

Казалось бы, современные "умные часы" (фитнес-браслеты) могли бы с большей точностью делать такие штуки. И их производители так и декларируют. Но, увы, по крайне мере тот девайс, который я протестил, даже не пытался что-то мерить, а генерил данные от балды, прямо из своего железного ума.
https://forum.kinozal.tv/showpost.ph...postcount=1512

Пара боевичков для новогоднего стола

https://kinozal.tv/details.php?id=1391771

Запад есть Запад, Восток есть Восток,
Не встретиться им никогда.
Лишь у подножья престола Божьего
В день Страшного суда.

Эль Принсипе — район в испанском городе Сеута в Африке, рядом с Марокко. Когда испанцы уходили из своей африканской колонии, они ушли не до конца, оставив там анклав (или плацдарм, тут уж как пойдет). Соответственно, культура в Сеуте смешанная. В русскоязычных реалиях, это что-то вроде Абхазии/Южной Осетии (если бы там сохранилась российская юрисдикция).

Сериал на обычную тему – полицейские и бандиты – мне понравился. В основном, из-за экзотики. Интересно наблюдать за остросюжетным столкновением двух культур. Конечно, только в кино. ) Как вы наверно уже догадались, положительные герои – в основном испанцы. И особенно радует, что в сериале нет всяких этих меньшинств. В отличие от США, с политкорректностью в Испании не напрягаются. Другими словами, это кино про бремя белого человека. ) Заметки писал по ходу просмотра. При этом настроение иногда менялось.

Начиналось все по восточному тягуче, но потом сюжет раскочегарился. Но появились и непонятки. Наркодилер, вместо того чтобы заказать конкурента, заказывает "какую-нить бабу из его семьи". Не говоря уже о морали (ха-ха), он получит ответку по полной программе. А заказал бы самого конкурента - нет человека, нет проблемы (как учил великий вождь), и вместо ответки получил бы его рынок. Конечно, сделать это сложнее, но ведь и результат совсем другой, так что стоило постараться.

И снова не понял, полиция собирается заводить дело по поводу нападения на полицию? Или их так и будут битами гонять по всему городку? И почему стреляли только в воздух? Не обязательно убивать, можно стрелять под ноги или по ногам. Понятно, что дело происходит в Африке, но этот регион пока что под испанской юрисдикцией. Наверно, уже ненадолго, раз такие дела.

Upd. Дело о нападении на полицию так и не заведено. Вместо этого занимаются какой-то фигней. Короче, этот регион потерян для Испании.

В общем и целом, хороший сериал. В нем есть все -- восточный колорит, испанцы, мавры, террористы, мафиози, кровь, любовь, свой среди чужих, чужой среди своих, интрига, расследование. И катарсис. Наверно будет в конце. ) И хорошая озвучка.

В 7-й серии все снова замедлилось. Но была фраза прямо в цитатник: Если ты обманул меня один раз, это твоя вина. Но если два раза, уже моя. И пиф-паф, этот редис уже больше никого не обманет. Только ради этого стоило посмотреть.

Upd. В конце первого сезона катарсис так и не состоялся. Главгад остался нераскрытым. Зрители знают больше чем копы, но сделать ничего не могут. И не надо стрелять в монитор -- он показывает как умеет. Саспенс вместо катарсиса. To be continued.

Второй сезон
https://kinozal.tv/details.php?id=1657533

Не говоря уже об отсутствии рекламы, озвучка первого сезона от AngelOfDeath была лучше, по крайней мере, для женских ролей. В этой озвучке женские голоса неприятные. Иногда кажется, что дикторше только что сделали болезненную депиляцию. Потом конечно привыкаешь. Касательно рекламы, надо перемотать в начале, а потом заткнуть уши в середине. Тогда можно смотреть. )

А сериал и впрямь остросюжетный.
Поворот на вираже - бетон у щек!
Круче некуда уже, а он - еще!

Upd. Но потом все застопорилось. Слишком много Фатимы. Набившая оскомину любовная линия тормозит детективную интригу. Понятно, что авторы сериала рассчитывали и на женскую аудиторию тоже. Но тут феминисты совсем уж перетянули сюжет на себя. Хотя возможно, что женщины воспримут это иначе. )

Upd. Эта Фатима уже реально достала. Совсем растеряли драйв. Все превратилось в любовную мелодраму с элементами детектива. А начиналось совсем неплохо.

Upd. Ну вот и все. Кульминация и катарсис. В конце опять пошла движуха, много пиф-паф и бах-бух. Продакт-плейсмент: российская взрывчатка и автомат Калашникова (спонсор сериала Росвоенторг). Финал счастливый, но все умерли. Шутка. Просто не все дожили. Продолжения не будет. Полный катарсис и законченный гештальт.

https://kinozal.tv/details.php?id=1560855

Скука лучше чем война
(девиз телохранителя)

27!... 27 раз этот говнюк пытался меня убить!... нет, 28!... чертова Прага!
....
- Сколько раз ты был ранен?
- А сегодня считать?
- Конечно.
- Хрен сосчитаешь. А ты?
- Ни разу.
- Мы оба знаем, что это неправда.
- Нет, пуля тогда только скользнула по щеке.
- Вот дерьмо, мне тогда камешек под локоть попал.

Вы будете смеяться, но киллеры тоже люди, и их тоже приходится охранять. Особенно, если они важные свидетели в священном деле торжества справедливости... вернее, священной геополитической войне между Западом и Востоком... ну, не всем Востоком, а одной евразийской империей и ее сателлитами. Короче, одному белорусскому (а в политкорректном русском переводе, б/югославскому) диктатору шьет дело Европейский суд, и чтобы нитки не порвались, нужны показания важного свидетеля, а по совместительству, киллера с мировым именем. Для этого его нужно доставить из английской тюрьмы в... правильно, в Гаагу. Будучи высококлассным профессионалом и не доверяя рукож@пам (зачеркнуто)... спецназу Интерпола (как он изящно выразился, 'кучке недоделанных мазафак'), наш герой проявляет инициативу: 'дайте мне тачку, пару пушек и встретимся на месте'. Но европейские бюрократы по своей застарелой привычке не доверяют киллерам (даже международного класса), и этапируют его под охраной полицейского спецназа. Не хочется спойлерить, но в конце концов пришлось прибегнуть к услугам другого профессионала, аутсорсника из частного сектора. Тем более, что они старые друзья и встречались уже 27... нет, 28 раз.

Отличный фильм. Прямо "Белое солнце пустыни" нашего времени. Тоже кровь, любовь, честь, месть, борьба за высшие ценности (спасение мира/справедливости)... а главное -- несгибаемый оптимизм и жизнестойкость в любых обстоятельствах. Космонавтам -- смотреть перед стартом. Остальным – перед Новым годом вместо 'Иронии судьбы'. И да, если при этом градус, он способствует.

Вы скажете, так это в любом боевике так. Так-то оно так, да не совсем так... тут они глубже копают. ) Можете объяснить, чем "Белое солнце пустыни" отличается от других боевиков?... То-то и оно. ) Тут тонкая гармония опасностей и приключений, юмора и оптимизма, личных интересов и высших ценностей, адреналина и окситоцина.

Чтобы это понять, далеко ходить не надо. Достаточно посмотреть продолжение ("Телохранитель жены киллера"), который вышел карикатурой на первый фильм, потому что основные фишки исходника в нем утрированы до обезьяньего безобразия. И хрупкая гармония гормональных балансов не выдержала грубого кинематографического насилия. Хотели сделать как круче, а получилось как кринж (с трудом досмотрел со второго раза). И даже множество пиф-пафов и бах-бухов не задело душевных струн. Единственное, что понравилось, это бюст жены киллера.

А Беларусь/Босния -- сиюминутные политические нюансы, не имеющие отношения к главной теме. Типа, Хрущев -- политический деятель времен Аркадия Райкина. Эти кадры нужно перематывать. Тем более, что холеные американцы из голливудской массовки ни разу не похожи на якобы угнетенных боснийско-белорусских крестьян. ) А в продолжении козлами (отпущения) сделали греков, борющихся за свою независимость (зачеркнуто)... халяву от Евросоюза.

Кто не шпионит — тот не ест

Спешат шпионы-делегаты
на мировой шпионский съезд.
Висят призывные плакаты:
«Кто не шпионит — тот не ест».

Cкрытый текст -

 

С ума схожу. Себя же боязно.
Быть может, я и сам — шпион?
Я скручен лентами шпионскими,
как змеями — Лаокоон,
Вот к вам приходит друг с бутылкой.
Не слишком кажется ли пылкой
вам речь его? Воркует бас.
А может, он вербует вас?!

Вот с вами женщина в постели,
вам что-то шепчет еле-еле.
В ее глазах такая качка...
А может быть, она — стукачка?
Ваш дядя — самых честных правил
купил тройной одеколон.
Он вас подумать не заставил,
что он в души — тройной шпион?
Вот мира этого Бербанк!
Шпикам на радость мокроносым
скрестил он розу с микрофоном
и положил мильончик в банк.
Но, кстати, знайте, что пеоны
уже давным-давно шпионы.

Мне снится мир под мрачным сводом,
где завербована луна,
где городам и пароходам
дают шпионов имена.
Спешат шпионы-делегаты
на мировой шпионский съезд.
Висят призывные плакаты:
«Кто не шпионит — тот не ест».
И тысячи живых шпионов,
как совесть наций, честь и суд,
букеты розомикрофонов
к шпионам бронзовым несут.

(Евтушенко)

Как у настоящего шпиона, это не настоящее его имя. Ле Карре и сам подхалтуривал шпионажем, хотя делал это под дипломатическим прикрытием, а не как "черный" разведчик-нелегал, которого в любую минуту могут взять за опу, и сначала ей будет очень больно, а потом она исчезнет навсегда.

Чтобы не начинать за здравие, а кончить за упокой, начнем с недостатков. Рояли в кустах -- их мало, но они есть. Но конечно не столько, сколько в некоторых современных фильмах, где за роялями и кустов не видно. Главным же недостатком на мой взгляд является некоторая затянутость сюжетов и перегруженность их деталями. Временами сюжет топчется на месте как конь на водопое (и эта вода льется в книгу), поэтому приходится перелистывать страницы по диагонали в поисках места, где снова начнется движуха. Наверно это отражает специфику шпионской работы, в которой приходится подолгу культивировать образ внедряемого агента, с тщательным соблюдением всех деталей, или сутками, неделями и месяцами сидеть в засаде, ожидая когда добыча попадет в расставленную сеть. Но передавать эту заторможенность в книге -- это, имхо, слишком большой натурализм.

В остальном же -- интересные, лихо закрученные (и перекрученные) сюжеты и неплохая психология. В качестве примера можно рекомендовать наиболее известную его книгу "Шпион, пришедший с холода". Хотя она и посвящена эпизодам "холодной войны", где главным был конфликт идеологий, поразительно, насколько современно выглядит она сейчас, когда осталась только старая добрая геополитика. Видимо, это потому, что и раньше основой конфликтов была геополитика, лишь прикрытая флером идеологии. А скорее всего еще и потому, что в шпионских серпентариях работают профессионалы, которым идеология вообще до одного места. Впрочем, рассуждения об идеологиях и в книгах Ле Карре имеют место быть, но лишь для того, чтобы запудрить мозги (по крайней мере, так это выглядит для современного читателя). Чего нельзя сказать о методологии шпионского ремесла.

Как истинный британский джентльмен, автор сначала выстраивает этическую базу шпионской методологии, из которой следует, что джентльменские белые перчатки нужно засунуть в... самый дальний угол антресоли. В особенности же актуальны его рассуждения о том, кого нужно считать агрессором (собственно, ради них и написан этот пост). Далее следует цитата из книги.

--------
Лимас ничего не ответил, и Контролер продолжал:
– Этический принцип нашей деятельности, как я его понимаю, базируется на одной главной предпосылке. А именно на том, что мы никогда не выступаем агрессорами. Вы находите это справедливым?
Лимас кивнул: все что угодно, лишь бы не отвечать.
– И хотя порой мы делаем недостойные дела, мы всего лишь обороняемся. Это, я полагаю, тоже справедливо. Мы делаем недостойные дела, чтобы простые люди здесь и где угодно могли спать спокойно. Или это звучит слишком романтично? Разумеется, мы иногда делаем крайне недостойные дела. Просто грязные. – Он по-мальчишески ухмыльнулся. – А в рассуждениях о морали мы сплошь и рядом прибегаем к некорректным сравнениям: нельзя же, в конце концов, сравнивать идеалы одной стороны с практическими методами другой.
Лимас растерялся. Ему не раз приходилось слышать, как этот человек нес всякий вздор, прежде чем засадить кому-нибудь нож под ребро, но ничего похожего на сегодняшнее еще не бывало.
– Я полагаю, что методы надлежит сравнивать с методами, а идеалы с идеалами. Я бы сказал, что со времен войны методы – наши и наших противников – стали практически одинаковыми. Я имею в виду то, что мы не можем действовать менее безжалостно, чем противоположная сторона, на том лишь основании, что политика нашего правительства более миролюбива. – Он негромко посмеялся собственным словам. – Такого просто не может быть.
"О Господи, – подумал Лимас, – как будто я работаю на попов. Но к чему он все-таки ведет?"
------

Так к чему он все-таки вел?.. Читайте книжку. )

И последний вопрос, что же такое "холод" в названии книги? Сначала я думал, что некий шпион был "заморожен" в смысле "законсервирован", а потом в нужный момент его активировали (такое бывает). Но нет, оказалось, что "холодом" они называют оперативную работу за границей. Я бы скорее назвал это "жарой" ("Heat", как в известном фильме с Аль Пачино). Но у шпионов все не как у людей, наверно для того, чтобы сбить с толку других шпионов (и запутать всех остальных). Другая трактовка -- это как-то связано с "cold war". Люди, по долгу службы часто употреблявшие это словосочетание, просто сокращали его до первого слова.

NB. Невозможно избегнуть сравнения Ле Карре с Флемингом. Ле Карре отрицательно относился к творчеству Флеминга и называл Агента 007 фальшивым. Однако, как известно, популярность Взболтать, не смешивать все-таки выше, по крайней мере в кино. Можно конечно сказать, что это просто потому, что публика такая неправильная. Так оно и есть, но плюс к тому -- не надо было затягивать сюжеты, обременяя их многочисленными деталями. Это затрудняет чтение и делает книги менее кинематографичными. Ну, а вообще-то, Бондиана -- это комедия, во всяком случае, в кино (да и в книгах тоже, но это сугубое имхо; возможно, что автор так не думал). А книги Ле Карре -- шпионские драмы.