|
ВИП
 
Гуру Форума
Регистрация: 06.03.2008
Адрес: Жемчужина у моря
Сообщения: 2,800
Репутация:  2561 
|
Да уж, акселерация
Про жизнь поэтов
Листраткин Виталий
Снизошло вдохновение. Сергей Львович грузно сел к столу, достал лист бумаги и придвинул ближе чернильницу. Он с утра пытался написать письмо своему брату, пыхтел трубкой и наглаживал устрашающего вида бакенбарды. Слог не удовлетворял Сергея Львовича и скомканные листы бумаги, один за другим погибали в жарко горящей пасти камина.
«Милый брат мой! – бойко заскрипел он гусиным пером, - И пишу тебе письмо. Поздравляю с Рождеством и желаю тебе всего от господа бога. Нет у меня ни отца, ни маменьки, только ты у меня один остался».
В кабинет вдруг вбежал худенький кудрявый мальчик.
- Папа, я написал стихи!
Сергей Львович скептически посмотрел на сына и взял протянутую тетрадку.
- Стихи, говоришь?
Он поплевал на пальцы и раскрыл сыновьи труды на середине. Листнул сначала вперед, потом назад. Улыбнулся, нахмурился, подумал, внимательно посмотрел на отрока. Наивные детские глаза ждали камментов.
- Да, сыно… Изрядно ты наваял… - вздохнул Сергей Львович. - Вот скажи, ты, наверное, уже хочешь стать писателем, да?
Мальчик кивнул.
- И поди еще и поэтом?
Мальчик закивал еще пуще.
- Эх, сынок… Дитя допенициллинового периода… Ты думаешь, оно так все просто? Сел за стол, почесал в затылке и пожалте креатив? А ведь сколько сначала литературы перелопатить, изучить, как грицца, матчасть досконально. В народ сходить? А за террористов вступиццо, которые супротив государя? А при царском дворе попеариццо? На Кавказ в ссылку сгонять, не угодно? Что молчишь? Ты вот, в поэты метишь, а Соколовского, предтечу русского неоэмпириокритицизма читал ли?
Мальчику стало стыдно. Он покраснел и опустил взор на дубовый паркет.
- Эвон, целую тетрадку исписал, - укорил отец, быстро и ловко почесывая пузо. - И думаешь, что сразу писатель? Бумаги одной сколько извел… А ведь убыток-с!
Мальчик загрустил.
- Ты думаешь, легка жизнь поэта? – продолжал Сергей Львович. - Ну да, успех, шампанское… Еще и женишься на какой-нибудь лярве… Да вот хотя бы на Наташке Гончаровой, потом какая-нибудь глупая дуэль, и привет сосновое пальто…
- Папа, но Дельвиг…
- Дельвиг – осел, - авторитетно сказал Сергей Львович. – И ничего не смыслит в жизни. Бросай эти глупости, окончишь лицей, получишь чин и двигай по дипломатической лестнице… Дело верное. Зря, что ли я столько бабок плачу за твое обучение?
Бедный мальчик со слезами на глазах и выбежал вон, оставив тетрадку отцу. Сергей Львович довольно улыбнулся и опять взялся за письмо. «Весьма благодарен тебе, — продолжал он скрипеть пером, — за присланного тобой гувернера. Для француза оказался человеком неглупым и образованным. Многому научил Сашеньку. А у меня к тебе слезная просьба. Употреби все свое влияние, чтобы устроить моего отрока в лицей, который в Царском Селе. Съезди с ним в Петербург. Надеюсь также, что займешь по-родственному средств на ученье Сашеньки. Я за тебя буду Богу молиться, а ты, если что не так, то секи отрока как Сидорову козу. Кланяюсь супруге. Остаюсь твой брат Сергей Пушкин».
Запечатав письмо, Сергей Львович кликнул камердинера и поручил ему отправить послание по назначение. Приказал подать себе рюмку водки, он вновь открыл тетрадь, позабытую сыном Сашенькой.
Вслух, с выражением, прочитал первое попавшееся стихотворение:
Пастушка младая
На рынок спешит
И вдаль, припевая,
Прилежно глядит.
Корсетом покрыта
Вся прелесть грудей,
Под фартуком скрыта
Приманка людей.
- А хорошо излагает, шельмец! - заметил Сергей Львович. – Куда только Арина Родионовна смотрит?
И бросил тетрадку в камин. |