Я тебя так хотел сделать новой моделью:
Вечерами писать на просторном холсте,
Рисовать вдохновенно с утра акварели -
Гимн весне и нездешней твоей красоте!
Кистью тонкой едва обозначить румянец,
Углем – брови и пышных кудрей силуэт.
Это предки – цыган и горячий испанец
Передали сквозь годы далёкий привет.
Ты поверила мне и, как будто играя,
Прилегла - как была - на потертый диван:
В рубашонке короткой, а снизу – нагая.
И сказала со смехом: «Рисуй, хулиган!».
Я забыл всё ученье и, краски мешая,
Путал кисти подобно юнцу-маляру.
Ты минуту смотрела, негромко вздыхая,
И сказала: «Неплохо, себе заберу».