Вы превратились в дым.
Немецкий поэт-романтик Иоганн Христиан Фридрих Гёльдерлин (Johann Christian Friedrich Hölderlin) родился 20 марта 1770 года в городке Лауффен на берегу Некара. Впрочем, для него самого это обстоятельство было трагическим недоразумением. Он всегда чувствовал, что родился не тогда и не там, что, по жестокой иронии судьбы он заброшен в бездарную и бездушную эпоху, унылую и чужую страну, где обречен влачить свое существование среди убогих филистеров. И мог ли он, стремился ли он сколько-нибудь сносно обустроить свое пребывание в этом времени и в этой стране?
Поток в оковах
Ты спишь, ты дремлешь, скованный юноша,
Ты молча ждешь у хладного берега,
Внемли, рождённый Океаном,
Зову Отца и друзей-титанов!
Посланец моря, ветр жизнедышащий
Спешит к тебе, - но вести не внемлешь ты.
Тебя недремлющие боги
Властно зовут, - ты не слышишь зова...
Но громче, громче сердце стучит в груди.
Он вспомнил день, когда он из каменных
Родился недр; он вспомнил, властный,
Силу свою, он гудит и стонет,
Медлитель, он оковы свои дробит,
Он крутит камни, бьёт и кидает их
О звучный брег; и вот уж дали
Слышат его гневно-шумный голос.
И пробудились горы, внемля ему,
Шумят леса; ущелья глубокие
Волнуются, и дух творящий
В лоне земли пробудился снова.
Весна приходит; вновь зеленеет мир.
А он спешит, спешит к небожителям,
И Океан-родитель примет
Бурные воды в свои объятья.
Ночь
Тени, тайн приюты, вам привет мой
Привет вам, нивы, спящие окрест;
Луна, не слышишь ты, как клевета крадется,
Твой блеск жемчужный пламенит мне кровь.
К вам из мира, где глупцы глумятся,
Вокруг бесплотных призраков трудясь,
Тот, кто не сутолоку суетного мира,
Но добродетель возлюбил, бежит.
Лишь с тобою здесь душа познает
Ту истинную радость, счастья миг,
Алтарь которого фальшивым блеском манит,
И алчно ожидает новых жертв.
Звёзды, выше вас она взмывает,
Верша свой серафический полет,
На Землю мимо вас глядит священным взором,
Где в грёзах обрела себе покой...
Тем, кто добродетели блаженной
Открылся сердцем, золотые сны
Ты посылаешь. И бессильных рук пожатье
Несёшь протянутым к тебе рукам.
Ведомы им муки бедных братьев;
Их плачем плача - тем утешив их,-
Так каждый говорит ещё: "Дан одному ль мне
Весь мир? Нет, я и для других живу".
Движимы не суетной гордыней,
Они раздетых греют, кормят тех,
Чей вопиет скелет о голоде, и образ
Небесный восхищает их сердца.
Благодать лежит на них. Рабов же
Порока совесть жжет, и смертный страх
К их ложу мягкому приник, где сладострастье
Само взвивает над собою бич.
Дубы
К вам из садов я пришел, питомцы горной вершины,
К вам из садов, где природа живёт, послушная людям,
Прежде взрастившая их и трудом их взращенная ныне.
Только вы, могучие! Вы словно племя титанов,
В мире, давно прирученном, себе лишь подвластны и небу,
Небу, вспоившему вас, и земле, что вас породила.
И ни один из вас не бывал в ученье у смертных.
Гордые, вырвались вы из неволи корней разветвлённых,
Будто добычу орёл, охватив дерзновенно пространство
Мощным размахом ветвей, и тёмным тучам навстречу
Рады вы обратить озарённые солнцем вершины.
Каждый из вас - это мир, вы живёте, как звёзды на небе,
Каждый из вас словно Бог, вы едины в содружестве вольном.
Если бы рабство я мог сносить, к тебе, о дубрава,
Зависти я б не питал и с людьми искал бы союза;
Если бы не был душой я прикован к союзу людскому
Стойкой силой любви, я охотно остался бы с вами.
* * *
По мне же, все превозносимые представители немецкого духа принадлежат, откровенно говоря, к величинам декоративным.
За два стихотворения Гёльдерлина я отдам всего Шиллера, да и Фихте в придачу, - Герман Гессе.