|
Над пропастью
Не во Франции, и не в Англии,
А в обычной избе бревенчатой
Он родился – трубили ангелы,
Что явился Судьбою венчанный.
Чтоб его уберечь от глупостей,
Милосердный Господь намеренно
Дал талантов ему без скупости,
Только счастья забрал немерено.
Он горами ходил, обрывами.
От вселенского одиночества
Жил, и пел, и любил с надрывами,
Сам себе изрекал пророчества.
Да простят меня за подробности,
Был он всё-таки слаб, наверное,
Пил он горькую в безысходности,
Исповедуя жизнь неверную.
А когда он над самой пропастью
Избавление считал наградою,
Все кричали без лишней робости:
– Что ж, он, сволочь, туда не падает?
– Подтолкните его хоть кто-нибудь! –
Изрыгали своей утробою.
Дескать, вон как вознёсся – дО неба,
А поменьше он пить не пробовал?
Он взывал, но смирился с бедами.
И не выдержали экзамена,
Вдруг исчезли куда неведомо
Те, кого называл друзьями он.
Он стоял на краю погибели,
За которым ничто – кромешное.
Словно жаждал уходом выбелить
Жизнь таланную, горько-грешную.
И когда он, совсем потерянный,
Глянул вниз, словно зверь израненный,
Прозвучал за спиной уверенно
Дальний голос: "Туда? Не рано ли?"
Он услышал. И он уверовал.
Отступил. Навзничь пал, подкошенный.
Хоть и знал, что теперь, наверное,
Вряд ли будет уже хорошее.
Что-то снова? – Уже не молоды…
Вот виски стали бело-снежными.
…Из ущелья тянуло холодом,
И манило туда по-прежнему…
Илья Кулёв
|