vovo4ka3711

Плаха, топор и правосудие

Григорий Берлин
«…а в конце дороги той плаха с топорами»
(из песни В.Высоцкого)

1. ЖЕРТВА
Во сне мерещится все то же:
палач, одетый в черный капюшон,
ко мне приблизясь, осторожно
негромко молвит: ну пойдем!

Зубцы зловещих черных башен
взирают молча на суровый эшафот.
Обшарпанный, подгнивший, не покрашенный
он очень стар, но всех переживет.

Видали много эти бревна,
слыхали ругань и мольбы,
проклятья грозные и стоны
несчастных пасынков судьбы.

Десятки лет во тьме мгновений
сливались в бурные века,
и солнца тысяч озарений
гасила палача рука.

И ты стояла злая плаха,
Здесь трус дрожал, герой молчал;
Злодей без совести и страха
слезами душу облегчал,

И седовласый муж ученый,
печально посмотрев окрест,
рукой дрожащей, но упорной
отталкивал распятья крест.

Сюда всходил политик мудрый
и царь, что битву проиграл;
здесь путь кровавый свой и трудный
повстанец гордый завершал.

От этой плахи пахнет мясом
и вкус доски солоноват,
и пятна бурого окраса
безмолвно на тебя глядят.

О реки крови, море крови
стекло на плаху с топора;
о сколько прерванных любовей,
о бездны зла и тьмы добра.

Все завершается так просто:
замах, удар, секундный вскрик-
и вот уж головы с помоста
толпе кивает мертвый лик.

Ты наслаждался, ты трудился,
тебя переполняла спесь;
и ты не знал когда родился,
что все закончится вот здесь.

Будь ты купцом или монахом
Неважно, - сожжены мосты
и молча смотрит злая плаха,
топор несется с высоты.

Тянулись мрачные столетья
безжалостного бытия,
здесь были старики и дети
сюда теперь взбираюсь я.
....
Мне в суетном мире никак не забыться
и нынешней ночью, как ночью вчера,
закрою глаза и опять будут сниться
и плаха, и вскрик и удар топора.

2. ПАЛАЧ
«Каждому – своё» - надпись на
воротах Бухенвальда.

Мне снится все одно и то же,
как я, накинув черный капюшон,
к тебе приблизясь осторожно,
скажу негромко, ну пойдем!

В выси зубцы чернеют башен,
перекосился старый эшафот.
Обшарпанный, подгнивший, не покрашенный
он мне вино и черный хлеб дает

Видали много эти бревна,
слыхали ругань и мольбы.
Рука моя - рука закона,
рука карающей судьбы.

Все совершается так просто:
замах, удар, секундный вскрик;
и мертвой головы с помоста
толпе показываю лик.

Затем в мешок ее швыряю,
другой ложится под топор.
Я с острия кровь вытираю
пока читают приговор.

Ты наслаждался, ты трудился,
тебя переполняла спесь;
и ты не знал, когда родился,
что я казню тебя вот здесь.

Не знал и я, мне безразлично,
я не питаю к тебе зла.
Быть может парень ты отличный
и славные вершил дела.

Я не люблю свою работу,
Но к ней спокойно отношусь
Жена, семья - мои заботы.
А раз мне платят, - я тружусь.

Поверьте с головы любого
одну я цену получу,
чем больше смертных приговоров -
- тем прибыльнее палачу.

А коли так - совсем неважно,
кто ты: дурак или поэт,
мудрец или герой отважный,
глава семьи иль дряхлый дед,

ребенок ли совсем невинный
иль проститутка - мне не жаль.
Топор тяжелый мой и длинный,
остра бесчувственная сталь...
....
Но я старею, стал мне сниться
один и тот же странный сон,
когда казненных мною лица
из тьмы глядят со всех сторон.

Я узнаю их, Боже! Боже!
Как они смотрят на меня!
За что, зачем, одно и тоже
и ночью и в сиянье дня!

И средства нет чтоб позабыться,
сегодня снова как вчера
мне кровь и плаха будут сниться,
и вскрик и взмахи топора.

3. СУДЬЯ
«Пусть погибнет Рим, но пусть стоит Закон»
Древнеримская максима.

Приходит в снах одно и тоже:
как я читаю приговор,
и обвиняемый тревожно
на мне остановил свой взор.

Во взоре том мольба и ярость
и леденящий душу страх,
тоска, отчаянье, усталость
и вопль замёрзший на устах.

Наш суд в зубчатой черной башне
с окном на ветхий эшафот
столь старый, сколь для многих страшный,
и вечный как небесный свод

Людей все помыслы греховны!
Напрасны ругань и мольбы!
Мои слова - слова Закона,
слова карающей судьбы!

Я никогда не ошибаюсь,
для слабых создан мой Закон.
Для сильных преданно стараясь,
Он стережет их крепкий сон.

Все завершится очень просто:
я зачитаю приговор,
замах, удар, вскрик боли острой,
и окровавленный топор.

Ты наслаждался, ты трудился,
тебя переполняла спесь,
и ты не знал, когда родился,
что я пошлю тебя на смерть.

Не знал и я, мне безразлично,
я не питаю к тебе зла,
но смерти требую привычно
за прежние твои дела.

И мне поверь, совсем неважно,
кто ты: дурак или поэт,
мудрец или герой отважный,
глава семьи иль дряхлый дед,

ребенок ли совсем невинный,
иль проститутка - мне не жаль.
Закон мой верный и старинный,
бесчувствен также как и сталь.

Тебя ждет плаха по заслугам.
Таков Закон. Он так велит!
Из заколдованного круга нет выхода,
лишь вход открыт...
.....
Но век дряхлеющий мой долог,
Ведь смерти выплачен оброк.
Сны переполнены тревогой,
как будто сам на плаху лег.

И вот в глазницах капюшона
я узнаю знакомый взор,
да будут прокляты Законы
и с ними смертный приговор!
………………………..
И невозможно позабыться:
сегодня ночью, как вчера,
я с плахи, что опять приснится ,
увижу взмахи топора.

4. ЭПИЛОГ (Лет пятьсот спустя)
«Новое - это хорошо забытое старое»

Во тьме ночей и в сонмах наваждений,
при свете дней из ничего и в никуда,
в пучинах горя, в стонах наслаждений
тянулись долгие и скорые года.

Уже давно судья истлел в могиле,
останки жертв размыл дождями плач,
невинным в бронзе монумент отлили,
червями сглодан исполнительный палач.

И эшафот, подгнив и покосившись,
рассыпался.В музее проржавел топор.
Рассохлась плаха, трапезы лишившись,
и не звучит здесь больше приговор.

Поизорвался мрачный капюшон,
в суровых башнях расселились птицы,
и власти новый приняли Закон,
а старый сдан в архив, чтоб вечно там пылиться.
…………………......
Но нынче сон мне снится новый,
что выхожу я в коридор,
и ровный голос незнакомый
читает смертный приговор.

И вот я медленно шагаю,
затвора слышится щелчок,
и напряженно ожидаю,
когда опустится курок...
............................
Мне в суетном мире опять не забыться:
в дурмане наркотиков, в звоне бутылок,
под звуки поп-музыки вновь будут сниться
щелчок пистолета и выстрел в затылок...