Впрочем, в какой-то мере это была особенность ХIХ века - эпохи тотального лицемерия в буржуазной Европе. Тогда строгая мораль предписывала презирать "дам легкого поведения", не особенно разбираясь в том, что толкнуло их на скользкий путь. С другой стороны, иногда общество было не прочь посочувствовать "бедным крошкам". Хотя куртизанки в этом сочувствии не нуждались: те, кто был чувствителен, как Мари Дюплесси, отлично знали ему цену, а остальные - попроще - сами презирали мораль надутых важных дам, чьи мужья спускали на кокоток целые состояния. Тем более, что в "жрицы любви" все шли одной дорогой - дорогой голода, нищеты, унижений, утраченных иллюзий. Те, кто становился "королевами Парижа", уже не верили никому и ничему - даже если верить очень хотелось. Не была исключением и Мари Дюплесси. Свои мечты о любви, доверии и благородстве она оставила в прошлом - в том времени, когда она была еще юной крестьянкой и звалась Альфонсиной Плесси.
Судьба никогда не баловала Альфонсину своими милостями. Ее уделом было нищее голодное детство, пустой дом пьяницы-отца, маленькая вечно хнычущая сестра и смутные воспоминания о матери, сбежавшей из дома, когда старшей дочке не было и пяти лет. Альфонсина помнила лишь то, что мать звали так же, как Деву Марию, и уезжая, она сквозь слезы обещала дочери найти в Париже приличную работу и вернуться - за ней и сестренкой. Первые несколько лет Альфонсина считала дни и часы до возвращения матери, но потом перестала - в деревне получили известие, что Мари Плесси, горничная в богатом доме, умерла от скоротечной чахотки. После этого у девочки оставался только один шанс избежать мрачной судьбы нищенки - замужество, пусть с бедным, но приличным человеком. Тринадцатилетней Альфонсине таким показался парень, работавший на местной ферме. Влюбившись впервые в жизни, она во всем доверялась ему и надеялась, что их роман закончится браком. Но парень, очевидно, считал иначе. Натешившись вволю, он не только бросил ее, но и ославил на всю деревню как доступную девицу. Деревенские кумушки, и так косо смотревшие на чересчур красивую дочку пьяницы Плесси, удовлетворенно хмыкнули: дескать, мы так и знали. Опозоренная девушка больше не могла рассчитывать на замужество - даже самый нищий человек в округе не посватался бы к "гулящей". "Падению" Альфонсины втайне радовался даже ее отец, Марэн Плесси. Старшая дочь, конечно, все делала по хозяйству и присматривала за сестрой, но была слишком хрупкой - никто не взял бы такую батрачку на работу. Семейству же требовались деньги: девочкам - на хлеб, отцу - на выпивку. Теперь, "падшая" и никому не нужная Альфонсина могла зарабатывать тем, для чего, по мнению Марэна, и были созданы женщины - проституцией. Услышав, какую "карьеру" приготовил для нее отец, Альфонсина попыталась было возмутиться, но... Марэн и не собирался разводить дебаты. Он просто продал ее местному трактирщику - за долги и вино в кредит. "Отработав" так несколько долгов отца разным людям, Альфонсина сбежала в Париж, надеясь хоть там найти приличную работу. Но, увы, ни в прислуги, ни в продавщицы девушку не брали - ведь ей не было и пятнадцати. Да и выглядела она слишком хрупкой, вот-вот готовой сломаться под тяжестью любого физического груза. Альфонсина ела не каждый день, ночевала где придется, и в конце концов, вернулась к древнейшей профессии. Правда, это не помогло ей вырваться из нищеты. Клиентами Альфонсины были, в основном, бедные студенты, платившие ей за удовольствия сущие гроши. Чтобы найти поклонника побогаче, требовалось иметь приличный "фасад" - хорошее платье, ухоженный вид, а Альфонсина только-только стала есть больше раза в день. Кроме того, она надеялась, что кто-нибудь из юношей увидит в ней не только Тело, но и Человека, что ее поймут и полюбят. И каждый раз, обманутая в своих ожиданиях, Альфонсина убеждалась в том, что от нее мужчинам нужно только одно - удовольствие. Вместе с этой горькой истиной судьба послала девушке возможность выбраться из нищеты. Однажды, гуляя по Парижу, Альфонсина и ее подруга зашли в ресторан, надеясь подцепить там "крупную рыбу". Шансов у них не было никаких - рестораторы обычно выставляли девиц на улицу, если только те не делились с ними выручкой. Но на этот раз хозяин был весьма любезен. Он угостил подруг выпивкой, а затем, подсев к Альфонсине, предложил ей придти и завтра - одной. Прощаясь, он спросил, как ее зовут. "Мари Дюплесси", - ответила девушка, понимая, что благородное и мелодичное имя придаст ей шарма и загадочности. Она вдруг догадалась, что с завтрашнего дня у нее начнется новая - безбедная жизнь. Мари не ошиблась. Ресторатор снял для нее квартиру, одел, создал условия, которые и не снились даже его законной жене. Но девушка уже понимала, что может взять от жизни больше. Одевшись по последней моде, она однажды посетила Оперу - и уехала оттуда в карете графа де Гиша, первого повесы 40-х годов. Гиш не только осыпал ее деньгами - он сделал из нее самую шикарную даму Парижа. Отныне Мари одевалась у самых дорогих портных, не отказывала в себе в изысканной еде, духах и прочих мелочах, покупала драгоценности и цветы. К последним она была особенно неравнодушна. В роскошном доме куртизанки цветов было так много, что пришедшему в первый раз казалось, что он попал в оранжерею. Дюплесси могла похвастаться даже редкими растениями из Индии и Америки. В ее доме не было только роз - от их сильного запаха у куртизанки кружилась голова, зато было много камелий - скромных и совсем не пахнущих. Свои пристрастия Мари комментировала своеобразно: "Я люблю засахаренный виноград, так как он без вкуса, камелии, потому что они без запаха, и богатых людей, оттого что у них нет сердца".
Покровители в жизни Мари менялись один за другим. Гишу вскоре оказалось не под силу содержать такую роскошную женщину, и он вынужден был ретироваться. Дюплесси прекрасно обошлась без него: она наняла сводню, собиравшую ей информацию о потенциальных клиентах и легко улаживавшую с ними вопрос о содержании. У Мари были самые "высокие цены" в Париже, но это только подстегивало поклонников. В ее салоне бывали художники и поэты, музыканты и философы. Далеко не все они были любовниками "дамы с камелиями". Иные приходили просто пообщаться: чувствительная, остроумная и душевная Мари была прекрасной собеседницей, поклонницей всего красивого - одновременно кокетливой и романтически-печальной.
Но страстей и "светского трепа" Дюплесси было мало. Ей хотелось влюбленности, понимания, преданности. Она надеялась, что найдется кто-нибудь, кто увидит в ней не "дорогую безделушку", а человека. И как только она чувствовала хоть намек на сочувствие и нежность, как в ее душе появлялась робкая надежда, чаще всего так и не выраставшая во что-то большее. В этом и была трагедия ее романа с Александром Дюма-сыном - она ошиблась, принимая за любовь его холодную жалость моралиста.
Дюма-младший, или Аде (А.Д.), как звала его Мари, был ее ровесником, еще не совсем испорченным светом. К тому же, он воспитывался матерью-одиночкой, и потому лучше других знал, как безжалостно общественное мнение к согрешившим женщинам. В его восхищении было что-то очень искреннее, он был полон сочувствия и понимал то, чего и не дано было понять большинству любовников Дюплесси - что она выше своей судьбы, что она страдает, продавая себя за деньги. И Мари поверила в его любовь, и расцвела от надежды, что все в ее жизни может измениться. Увы, она в очередной раз тешила себя иллюзиями. Аде, конечно, был увлечен ей, но не настолько, чтобы стать "избавителем" Мари и взять на себя заботу о ней. У него не было ни денег, ни желания навсегда связывать себя с вчерашней уличной девкой - вместо этого он взывал к ее нравственности, ревновал к богатым поклонникам, а потом и вообще уехал в Испанию. Разочарованная, Мари еще глубже окунулась в пучину удовольствий. Вообще-то, к тому времени она уже могла "завязать" с профессией и сосредоточиться только на одном поклоннике, осыпавшем ее золотом, - графе Штакельберге. Тем более, что от нее графу требовалось, в основном, внимание и нежность - ему было хорошо за восемьдесят. Но Мари уже не видела причин менять образ жизни: в нем было и приятое разнообразие, и возможность встречаться с интересными людьми. К тому же, она знала, что все это скоро закончится: у нее началась чахотка.
Но перед смертью она пережила еще два увлечения - Ференцом Листом и графом Эдуардом де Перрего. В первого она влюбилась, как и многие дамы - за талант. Они познакомились в театре, и Лист, сторонившийся куртизанок, был поражен тем, насколько непохожей на них была Мари - "женщина с необыкновенным сердцем, порывистая и мечтательная, самая пленительная из тех, что я когда-либо знал..." Но стремительный роман закончился вместе с гастролями Листа в Париже. Мари послала ему отчаянное письмо: "Я знаю, что жить мне осталось уже недолго, но больше так не могу... Увезите меня - куда угодно... Я не доставлю вам хлопот. Я буду много спать, мало есть, иногда вы будете выводить меня в театр, а ночью - делать со мной что хотите..." Ответа на него Мари так и не получила.
Эдуард де Перрего был влюблен в нее сам. Он осыпал ее деньгами и драгоценностями, обещал, что будет содержать ее, как королеву, если она согласится быть только его любовницей. Наконец, он, потомок старинного рода, даже предложил ей брак. Мари, всегда тяготившаяся своим положением, согласилась - с восторгом и благодарностью. Чтобы не смущать родителей Эдуарда, расписываться молодые уехали в Англию. Однако, вскоре выяснилось, венчание в планы жениха не входило, а гражданская регистрация была проведена с нарушением формальностей - в результате которых, во Франции этот брак считался недействительным. Мари сочла это жестокой насмешкой - и навсегда порвала с графом де Перрего.
Она умерла в том же году - в бедности, преследуемая кредиторами. Любовники покинули ее - умирающая, чахоточная, она не была им нужна. Ее "муж", Эдуард де Перрего, молил о встрече и прощении, но Дюплесси проявила характер. Самая желанная женщина Парижа умерла в одиночестве - на руках у служанки. На ее похороны из поклонников пришли только двое: граф Штакельберг, рассчитавшийся с кредиторами Мари, и безутешный Эдуард де Перрего, оплативший место на кладбище.
Через месяц после похорон на ее могилу пришел вернувшийся из Испании Дюма-сын. Потрясенный, он "по свежим следам" написал "Даму с камелиями". В романе было много лирики в духе времени и сочувствия к падшим женщинам. Был там и герой, воплощение благородства, не имевший с Аде ничего общего. Была великая любовь - романтическая, жертвенная, вроде той, что Мари мечтала испытать всю жизнь, и которой ей так и не было дано. Трагедия жизни "дамы с камелиями" превратилась в обычную любовную историю, со слезами и сантиментами. Хотя... Альфонсине, назвавшей себя Мари Дюплесси, наверняка бы это понравилось.