Летела бабочкой душа- И.Стефашина

Летела бабочкой душа
К тебе, как к солнечному свету
И обнимала всю планету,
Былую жизнь не вороша.

Она кружилась в вышине,
Глаза от счастья закрывая
И в одиночестве мечтая
С тобой о встречах при луне.

Она порхала в исступленье,
То проклиная, то моля
И были тоньше хрусталя
К любви ее прикосновенья.

Она взметнулась не боясь,
Что за любовь придет расплата,
А чувства чистые распяты
И полетят, как мусор, в грязь.

Она стремилась на поклон
К тебе с любовью, словно к Богу,
Но не нашла к душе дорогу.
Видать, слепым ты был рожден.

Она не плакала. Зачем?
Любовь слезами не измерить.
Душе хотелось просто верить:
Любовь прощает палачей.

Наверно, трудно сделать шаг,
Когда растерзаны надежды,
А с грез вдруг сорваны одежды...
Летай...лети...моя Душа...

В БРОНЗОВЫХ ЛАДОНЯХ ЛИСТОПАДА

В бронзовых ладонях листопада
Тает зорька ласкового дня.
Ночь прошла и душами мы рядом.
Ты целуй, пожалуйста, меня.

Вновь сомкну усталые на ресницы,
Скатится непрошенно слеза.
Мне ночами лето наше снится
И с прищуром карие глаза.

В жизни всё непросто, ох, непросто.
Сил не хватит сердцу приказать,
Чтоб не тосковать порою звездной.
Боль в душе на узел завязать.

Но сценарий жизни в Небе сверстан:
Знаю: будут вместе два Пути,
И укажет время перекресток,
Где одной дорогой нам пройти.

Время? Время — это не преграда.
Я живу любовь душой храня...
В бронзовых ладонях листопада
Ты целуй, пожалуйста, меня.

Мне жалко наших стариков,
в одежде часто не по росту.
И с телефонами детей,
в них разобраться им не просто.

И плохо если ты один,
ушла вторая половинка.
Тебя, как лёгкую былинку,
несёт по пустоши равнин.

А дети... Им не до тебя,
у них уже своя семья.
Водоворот своих забот,
учёб, детсадов и работ.

Мне жалко наших стариков,
мы всё что есть уже у них.
С телеэкранов голоса,
им не заменят слов родных.

alachevagala

Дедушка
 

Лучший дед на Свете,
Лучший в мире друг,
Как с тобой приятно,
Проводить досуг.
Опыта хватает,
В сердце — теплоты,
Жаль, не каждый знает,
Как мне дорог ты.

Я своих Дедушек не знал о чём жалею! Не моя вина такова Се ля ви)

Чуть-чуть усталая улыбка,
Душа открыта и чиста,
Уже познавшая ошибки
Жизнь пишет с чистого листа.

Она теперь не суетится,
И не пытаясь заглянуть,
Что ж там на следующей странице?
Вникает в предыдущей суть.

Теперь ей ничего не ново,
Поймет, услышит и простит,
И там какой-то Казанова
Души ее не замутит.

Ей каждый миг как праздник дорог,
Добро способная ценить,
Любите женщину за 40!
Она лишь начинает жить.

© Любовь Тобратова

Научитесь прощать за конфликты и слезы,
За утрату любви, за безумные грёзы,
И поступки врагов, что вам жизнь отравляли,
За слова тех людей, что любили, но врали.

Научитесь прощать, отпуская обиды,
Далеко от себя, чтоб навеки уплыли,
Чтоб в душе не скребли, словно кошки когтями,
Пусть ветра унесут их в далекие дали.

Не тащите с собой чемоданы с камнями,
Время лечит порой и прощеньем те раны,
Что обиды клеймом выжигают на сердце,
Научитесь прощать, будет легче, поверьте.

© Яна Миронова

Марина Цветаева

Проста моя осанка,
Нищ мой домашний кров.
Ведь я островитянка
С далёких островов!

Живу — никто не нужен!
Взошёл — ночей не сплю.
Согреть чужому ужин —
Жильё своё спалю.

Взглянул — так и знакомый,
Взошёл — так и живи.
Просты наши законы:
Написаны в крови.

Луну заманим с неба
В ладонь — коли мила!
Ну а ушёл — как не был,
И я — как не была.

Гляжу на след ножовый:
Успеет ли зажить
До первого чужого,
Который скажет: пить.

Август 1920

Человеку надо мало:
чтоб искал
и находил.
Чтоб имелись для начала
Друг — один
и враг — один…
Человеку надо мало:
чтоб тропинка вдаль вела.
Чтоб жила на свете
мама.
Сколько нужно ей — жила..
Человеку надо мало:
после грома — тишину.
Голубой клочок тумана.
Жизнь — одну.
И смерть — одну.
Утром свежую газету —
с Человечеством родство.
И всего одну планету:
Землю!
Только и всего.
И — межзвездную дорогу
да мечту о скоростях.
Это, в сущности,- немного.
Это, в общем-то,- пустяк.
Невеликая награда.
Невысокий пьедестал.
Человеку мало надо.
Лишь бы дома кто-то
ждал.

Роберт Рождественский - "Человеку надо мало"

Удивлена самому факту упоминания моего городка Бродским....


Мысль о тебе удаляется, как разжалованная прислуга,
нет! как платформа с вывеской "Вырица" или "Тарту".
Но надвигаются лица, не знающие друг друга,
местности, нанесенные точно вчера на карту,
и заполняют вакуум. Видимо, никому из
нас не сделаться памятником. Видимо, в наших венах
недостаточно извести. "В нашей семье, -- волнуясь,
ты бы вставила, -- не было ни военных,
ни великих мыслителей". Правильно: невским струям
отраженье еще одной вещи невыносимо.
Где там матери и ее кастрюлям
уцелеть в перспективе, удлиняемой жизнью сына!
То-то же снег, этот мрамор для бедных, за неименьем тела
тает, ссылаясь на неспособность клеток --
то есть, извилин! -- вспомнить, как ты хотела,
пудря щеку, выглядеть напоследок.
Остается, затылок от взгляда прикрыв руками,
бормотать на ходу "умерла, умерла", покуда
города рвут сырую сетчатку из грубой ткани,
дребезжа, как сдаваемая посуда.

Чтобы сердце минувшим не ранить

И не жечь его поздним огнём,

Не будите уснувшую память,

А живите сегодняшним днём.

Вас судьба одарила любовью,

Осенила волшебным крылом?

Не гадайте,

Что ждёт вас обоих,

А живите сегодняшним днём.

Как прекрасно

Двум родственным душам

В целом мире остаться вдвоём.

Не терзайтесь былым

И грядущим,

А живите сегодняшним днём.

Черубина де Габриак

Исповедь

В быстро сдёрнутых перчатках
Сохранился оттиск рук,
Чёрный креп в негибких складках
Очертил на плитах круг.

В тихой мгле исповедален
Робкий шёпот, чья-то речь.
Строгий профиль мой печален
От лучей дрожащих свеч.

Я смотрю игру мерцаний
По чекану тёмных бронз
И не слышу увещаний,
Что мне шепчет старый ксёндз.

Поправляя гребень в косах,
Я слежу мои мечты, —
Все грехи в его вопросах
Так наивны и просты.

От болезни, от страсти , от старости,
От всего, что грозится бедой,-
Ты вздохни широко, не по малости,
Острый ветер над снежной водой.

По разливам, по вешнему - искристым,
Поброди среди тающих льдов,
Чтобы слышать не хрипы транзисторов-
Разговоры весенних дроздов.

Непролазною чащей исколотый
И дождями пробитый на сквозь,
Посмотри, как расплавленным золотом
Неожиданно небо зажглось.

Посмотри:
Над лесными верхушками,
Там где месяц цветёт молодой,
Первый вальдшнеп протянет опушками,
Зажигая звезду за звездой.

Голубыми крутыми пригорками
Ты пройди, никуда не спеша,
И тогда глухариными зорьками
Засветясь распрямится душа!

©

Михаил Лермонтов - «Родина»

Люблю отчизну я, но странною любовью!
Не победит ее рассудок мой.
Ни слава, купленная кровью,
Ни полный гордого доверия покой,
Ни темной старины заветные преданья
Не шевелят во мне отрадного мечтанья.

Но я люблю - за что, не знаю сам -
Ее степей холодное молчанье,
Ее лесов безбрежных колыханье,
Разливы рек ее, подобные морям;
Проселочным путем люблю скакать в телеге
И, взором медленным пронзая ночи тень,
Встречать по сторонам, вздыхая о ночлеге,
Дрожащие огни печальных деревень;
Люблю дымок спаленной жнивы,
В степи ночующий обоз
И на холме средь желтой нивы
Чету белеющих берез.
С отрадой, многим незнакомой,
Я вижу полное гумно,
Избу, покрытую соломой,
С резными ставнями окно;
И в праздник, вечером росистым,
Смотреть до полночи готов
На пляску с топаньем и свистом
Под говор пьяных мужичков.

Мужчинам не просто
 

Ты знаешь, подруга, мужчинам не просто.
И можешь кидать в меня кучу камней.
Ты принца рисуешь высокого роста…
Чтоб молод, богат был и всех веселей.
«Мужчина — он должен …», а дальше по списку,
За нас написали уже в соцсетях:
Букеты из роз с
романтичной запиской,
iPhone, кстати, новый вот вышел на днях…
От них в 25 ждут огромных успехов!
Машины, квартиры и где-нибудь дом.
И вовсе не важно какие помехи,
Cвоим ли он нажил все это трудом.
Ты знаешь, подруга, мужчинам не просто.
Им плакать нельзя, говорить про печаль.
В них много — «нельзя», что нам девушкам — можно.
Нет… я в восхищении, мне их не жаль.
Они даже терпят больных истеричек,
Что шарят в карманах, смотря телефон.
Мужчины прощают так много привычек.
А многим — совсем отвратительный тон.
Я знаю мужчин, по-серьезному верных,
Но им почему-то совсем не везло.
Влюбляются в глупых, коварных и скверных,
А всё потому, что таких — большинство.
Поэтому им неохота жениться,
Пусть дело уже и идет к тридцати.
Телами успели они насладиться,
Но что-то «за гранью» никак не найти…
Ты знаешь, подруга, мужчинам не просто,
А умным — еще и труднее в сто крат!
Им мало лица, красоты или роста.
Они, как и ты — идеальных хотят.
Есть притча о старом-престаром мужчине,
Ему девяносто, а он не женат…
«Нашли идеал?» — перед смертью спросили,
«Нашел идеал, но так долго искал…»
«…И, что же она? Отказала Вам просто?»,
«Увы, отказала, была занята…
…Искала мужчину… высокого роста,
Чтоб молод, богат был… Ну, в общем, мечта…»

© Екатерина Довлатова

ИРИНА САМАРИНА-ЛАБИРИНТ- "ПОТОМ МЕНЯ ЛЮБИТЬ НЕ НАДО"

Потом меня любить не надо…
Рискните полюбить сейчас…
За искренность и разность взглядов,
За то, что я живу средь вас…

Потом любить намного проще,
Когда уже взойду с травой,
Когда забуду шелест рощи
И пенье птиц над головой…

Когда несправедливость встретив,
Уже ответить не смогу.
Я и на том далёком свете
В себе ребенка сберегу,

Неприспособленного к миру,
В котором правит капитал.
Не сотворив себе кумира,
И модной куклою не став.

И лишь в любви я вижу смысл…
Она, как солнце в небесах.
В моей душе цветут ирисы
Сквозь капли соли, что в глазах…

Я никого не заставляю
Ни понимать меня, ни льстить…
Но вот пока ещё живая,
Хочу сейчас предупредить:

Потом меня любить не нужно.
Принять сейчас — всегда трудней,
А также видеть звёзды в лужах
И уважать живых людей…

Юрий Смирнов

Снаряды

Лейтенант Александр Чурин,
Командир артиллерийского взвода,
В пятнадцать тридцать семь
Девятнадцатого июля
Тысяча девятьсот сорок второго года
Вспомнил о боге.
И попросил у него ящик снарядов
К единственной оставшейся у него
Сорокапятимиллиметровке
Бог вступил в дискуссию с лейтенантом,
Припомнил ему выступления на политзанятиях,
Насмешки над бабушкой Фросей,
Отказал в чуде,
Назвал аспидом краснопузым и бросил.
Тогда комсомолец Александр Чурин,
Ровно в пятнадцать сорок две,
Обратился к дьяволу с предложением
Обменять душу на ящик снарядов.
Дьявол в этот момент развлекался стрелком
В одном из трех танков,
Ползущих к чуринской пушке,
И, по понятным причинам,
Апеллируя к фэйр плэй и законам войны,
Отказал.
Впрочем, обещал в недалеком будущем
Похлопотать о Чурине у себя на работе.
Отступать было смешно и некуда.
Лейтенант приказал приготовить гранаты,
Но в этот момент в расположении взвода
Материализовался архангел.
С ящиком снарядов под мышкой.
Да еще починил вместе с рыжим Гришкой
Вторую пушку.
Помогал наводить.
Били, как перепелов над стерней.
Лейтенант утерся черной пятерней.
Спасибо, Боже — молился Чурин,
Что услышал меня,
Что простил идиота…
Подошло подкрепленье – стрелковая рота.
Архангел зашивал старшине живот,
Едва сдерживая рвоту.
Таращила глаза пыльная пехота.
Кто-то крестился,
Кто-то плевался, глазам не веря,
А седой ефрейтор смеялся,
И повторял –
Ну, дают! Ну, бля, артиллерия!

Борис Херсонский

В кошелке старушка несет грядущее, продукты на несколько дней.
А кроме продуктов и кухни в будущем ничего не случится с ней.
Медленно время течет, смерть и болезни – не в счет,
как в песне поется, дорога у нас – молодым, старикам почет.

У старушки и орден есть "Знак почета" – нажила ударным трудом.
А молодым у нас дорога в казенный дом:
большие такие дома, казарма, завод, тюрьма,
что лучше, что хуже – старушка не знает сама.
Говорят соседи, что выжила из ума.

А она не из ума, а просто выжила, как положено выживать.
Как белье выкручивать – из старости жизнь выжимать.
Струйкой, потом – по капле, все реже и реже, пока
на веревке не высохнет белая жизнь старушки и старика.

Вот простыни перестелю, а тогда и умру.
Белая жизнь на прищепках полощется на ветру.

ЗИНАИДА ГИППИУС- СЛОВА ЛЮБВИ

Любовь, любовь… О, даже не её —
Слова любви любил я неуклонно.
Иное в них я чуял бытие,
Оно неуловимо и бездонно.

Слова любви горят на всех путях,
На всех путях — и горных и долинных.
Нежданные в накрашенных устах,
Неловкие в устах ещё невинных,

Разнообразные, одни всегда
И верные нездешней лжи неложной,
Сливающие наши "нет" и "да"
В один союз, безумно-невозможный,

О, всё равно пред кем, и для чего,
И кто, горящие, вас произносит!
Алмаз всегда алмаз, хотя его
Порою самый недостойный носит.

Живут слова, пока душа жива.
Они смешны — они необычайны.
И я любил, люблю любви слова,
Пророческой овеянные тайной.

ИГОРЬ СЕВЕРЯНИН
«ОТЛИЧНОЙ ОТ ДРУГИХ»

Ты совсем не похожа на женщин других:
У тебя в меру длинные платья,
У тебя выразительный, сдержанный стих
И выскальзывание из объятья.

Ты не красишь лица, не сгущаешь бровей
И волос не стрижёшь в жертву моде.
Для тебя есть Смирнов, но и есть соловей,
Кто его заменяет в природе.

Ты способна и в сахаре выискать «соль»,
Фразу — в только намёкнутом слове...
Ты в Ахматовой ценишь бессменную боль,
Стилистический шарм в Гумилёве.

Для тебя, для гурманки стиха, острота
Сологубовского триолета,
И, что Блока не поцеловала в уста,
Ты шестое печалишься лето.

А в глазах оздоравливающих твоих —
Ветер с моря и поле ржаное.
Ты совсем не похожа на женщин других,
Потому мне и стала женою.

Борис Рыжий

Вот и кончилось лето – как тихо оно шелестело,
на прощанье листвой. Потому и стою оробело
в голом сквере моем, на засыпанной снегом дорожке,
по колено в любви и тоске. Подожди хоть немножко,
хоть немного, прошу. Я еще не успел оглядеться
и прижаться щекой. Потому и хватаюсь за сердце,
что не видел цветов твоих синих, и желтых, и алых —
не срывал их в бою комарином, в руках не держал их.
Думал все, что успею еще, добегу и успею.
На последней пустой электричке доеду, успею.
Оказалось, что я опоздал. Оказалось иначе.
Потому и за сердце держусь я. И видимо, плача:
«Все могло быть иначе, неделю назад оглянись я —
и цветы и, не знаю, такие зеленые, листья».

1996

Здравствуйте, родные эмигранты
 

Cкрытый текст -
Здравствуйте, родные эмигранты!
Как живёте, ваши как дела?
Вот и подтвердились все гаранты
Гражданство Америка дала.

Выпускник одесского ОВИРа
Я имею что-нибудь сказать.
Наши одесситы в этом мире
Кое-что сумели доказать.

А без Одессы Брайтон-Бич
Не смог бы ничего достичь.
Одесса-мама так добра
Душа её из серебра.

Я считаюсь жителем Нью Йорка,
Я Нью Йорк особенно люблю.
Я на Брайтон Бич имею норку
Терем на Манхеттене куплю.

Прилетел вчера я из Парижа,
В Лондон завтра еду по делам.
Я давно друзей своих не вижу
Жизнь моя - сплошной медаполам.

Меня с Одессы занесло
Сюда, в Нью Йоркское село,
Здесь всюду лампочки горят
И о деньгах все говорят.

Брайтон-Бич давно уже одесский
Он как Дерибасовская стал
Здесь живут красивые невесты
Здесь имеешь всё о чём мечтал.

И недаром люди-одесситы
Очень популярны на земле.
Уважают их антисемиты,
Любят в Вашингтоне и Кремле.

Ой, дайте новый паровоз
И я поеду на Привоз
По Дерибасовской пройду
У одесситов на виду.
Одесса, Одесса, Одесса, Одесса...

(Вилли Токарев)

Солнце дрожит в воде,
Вечер уходит вдаль.
Вот уж который день
Я прихожу сюда —
Слышать, как ты поёшь,
Видеть, как ты плывёшь.
Парус крылом взмахнёт,
Сердце на миг замрёт.

Но вот пришла зима,
Речка белым-бела,
Свёрнуты паруса,
Хмурятся небеса.
Снег и печаль кругом
Кружатся в ноябре,
И не махнёт крылом
Парусник на заре.

Вот и любовь прошла,
Речка белым-бела,
Свёрнуты паруса,
Хмурятся небеса.
Снег и печаль кругом
Кружатся в ноябре,
И не махнёт крылом
Парусник на заре.

ЮРИЙ ВИЗБОР- СОЛНЦЕ ДРОЖИТ В ВОДЕ

Всё, что громко - не значит искренне,
Если любят - то тихо, бережно,
Не бросают слова, а мысленно -
За Вас молятся, в Вас уверенны.
Если ждать - то не обещания,
Ценность, только имеют - действия.
Если слезы лить - от желаний лишь,
Что исполнились, и не верится...

Если друг - то один, но преданный,
Там, где много - всегда предательства.
Если вверх идти - против ветра лишь,
А не следовать обстоятельствам...

Если дом, то - уютный, маленький,
Где большой, там не значит - счастливы...
По снегу лучше в битых валенках,
Как всегда - были правы бабушки...

Всё, что дорого - не столь нужное,
Если нужное - одноразово...
Если счастье - то только тихое,
Никому о нём не рассказывай!...

© Янина Бурмистр

Константин Бальмонт — Печаль Луны...

Ты мне была сестрой, то нежною, то страстной,
И я тебя любил, и я тебя люблю.
Ты призрак дорогой… бледнеющий… неясный…
О, в этот лунный час я о тебе скорблю!
Мне хочется, чтоб ночь, раскинувшая крылья,
Воздушной тишиной соединила нас.
Мне хочется, чтоб я, исполненный бессилья,
В твои глаза струил огонь влюбленных глаз.
Мне хочется, чтоб ты, вся бледная от муки,
Под лаской замерла, и целовал бы я
Твое лицо, глаза и маленькие руки,
И ты шепнула б мне: «Смотри, я вся — твоя!»
Я знаю, все цветы для нас могли возникнуть,
Во мне дрожит любовь, как лунный луч в волне.
И я хочу стонать, безумствовать, воскликнуть:
«Ты будешь навсегда любовной пыткой мне!»

Юнна Мориц — Не вспоминай меня...

Не вспоминай меня. И не забудь.
Мы не расстались, мы растаяли с тобою,
мы глубоко влились в единый путь,
где след не оставляется стопою.
На том пути любой преображён
и в силах приподняться над сейчасом,
где здравый смысл иных мужей и жён
не сыт любовью, хлебом, жизнью, мясом,
не сыт весельем и печалью дней,
не сыт свободой, силою и славой.
И вот, один другого голодней,
грызут науку сытости кровавой.
А я сыта по горло всем, что есть,
и голод мой не утолит добыча!
Не возвращайся. Встретимся не здесь,
а в голубом, воркуя и курлыча.
Не вспоминай меня. И не забудь.
Пускай как есть — не дальше и не ближе.
Подольше не давай меня задуть
и чаще снись — во сне я лучше вижу!

Александр Пушкин

Поэту

Поэт! не дорожи любовию народной.
Восторженных похвал пройдет минутный шум;
Услышишь суд глупца и смех толпы холодной:
Но ты останься тверд, спокоен и угрюм.

Ты царь: живи один. Дорогою свободной
Иди, куда влечет тебя свободный ум,
Усовершенствуя плоды любимых дум,
Не требуя наград за подвиг благородный.

Они в самом тебе. Ты сам свой высший суд;
Всех строже оценить умеешь ты свой труд.

Ты им доволен ли, взыскательный художник?
Доволен? Так пускай толпа его бранит
И плюет на алтарь, где твой огонь горит,
И в детской резвости колеблет твой треножник.

1830

Андрей Дементьев — Спасибо за то, что ты есть...

Спасибо за то, что ты есть.
За то, что твой голос весенний
Приходит, как добрая весть
В минуты обид и сомнений.
Спасибо за искренний взгляд:
О чем бы тебя ни спросил я -
Во мне твои боли болят,
Во мне твои копятся силы.
Спасибо за то, что ты есть.
Сквозь все расстоянья и сроки
Какие-то скрытые токи
Вдруг снова напомнят - ты здесь.
Ты здесь, на земле. И повсюду
Я слышу твой голос и смех.
Вхожу в нашу дружбу, как в чудо.
И радуюсь чуду при всех...

Андрей Дементьев — Жизнь без тебя...

Ты не ревнуй,
Когда в кругу друзей
Я веселюсь,
Хотя тебя нет рядом.
И кто-то возле радости моей
Добреет сердцем и светлеет взглядом.
Ты не ревнуй…
Ведь над моей душой
Не властен этот праздник поневоле.
Он — отраженье радости чужой.
Зачем друзей тревожить нашей болью?
И кто бы ни был рядом — сын иль дочь,
Старинный друг
Или знакомец новый,
Мне с ними эту боль не превозмочь,
Пока тебя я не увижу снова.
И знаю я,
Что каждый мой отъезд
Для нас обоих время остановит.
Жизнь без тебя —
Как машинальный жест,
Иль крик души, не выраженный в слове...

Сжала руки под тёмной вуалью…
«Отчего ты сегодня бледна?»
— Оттого, что я терпкой печалью
Напоила его допьяна.

Как забуду? Он вышел, шатаясь,
Искривился мучительно рот…
Я сбежала, перил не касаясь,
Я бежала за ним до ворот.

Задыхаясь, я крикнула: «Шутка
Всё, что было. Уйдешь, я умру.»
Улыбнулся спокойно и жутко
И сказал мне: «Не стой на ветру».

(Анна Ахматова)

Ты мне нужен любой
 

Ты мне нужен любой -
с миллионом и с дыркой в кармане,
с огоньками в глазах и устало вдыхающий дым,
одержавший победу и осажденный врагами...
Ты мне нужен любой,
потому что ты мною любим.

Ты мне нужен любой -
осыпающий дом лепестками
и ночами усердно сопящий в мой правый висок,
непростительно редко звенящий в прихожей ключами
и нахально ломающий
хлипкий сердечный замок.

Ты мне нужен любой -
в идеально отглаженных брюках,
и небритый, от света укрытый под тяжестью век,
раздражительный, ласковый, легкий, улыбчивый, трудный...
Ты мне нужен любой,
потому что ты МОЙ человек.

© Copyright: Аленушка Легкая, 2013

Как-то вспомнилось...
 

Но однажды поутру
Прискакала кенгуру.
Увидала усача,
Закричала сгоряча:
«Разве это великан?
(Ха-ха-ха!)
Это просто таракан!
(Ха-ха-ха!)
Таракан, таракан, таракашечка,
Жидконогая козявочка-букашечка.

И не стыдно вам?
Не обидно вам?
Вы ? зубастые,
Вы ? клыкастые,
А малявочке
Поклонилися,
А козявочке
Покорилися!»

(из К. Чуковского Тараканище)

Арсений Тарковский — Ночной дождь...

То были капли дождевые,
Летящие из света в тень.
По воле случая впервые
Мы встретились в ненастный день.
И только радуги в тумане
Вокруг неярких фонарей
Поведали тебе заране
О близости любви моей,
О том, что лето миновало,
Что жизнь тревожна и светла,
И как ты ни жила, но мало,
Так мало на земле жила.
Как слёзы, капли дождевые
Светились на лице твоём,
А я ещё не знал, какие
Безумства мы переживём.
Я голос твой далёкий слышу,
Друг другу нам нельзя помочь,
И дождь всю ночь стучит о крышу,
Как и тогда стучал всю ночь...

Арсений Тарковский

Был домик в три оконца
В такой окрашен цвет,
Что даже в спектре солнца
Такого цвета нет.

Он был еще спектральней,
Зеленый до того,
Что я в окошко спальни
Молился на него.

Я верил, что из рая,
Как самый лучший сон,
Оттенка не меняя,
Переместился он.

Поныне домик чудный,
Чудесный и чудной,
Зеленый, изумрудный,
Стоит передо мной.

И ставни затворяли,
Но иногда и днем
На чем-то в нем играли,
И что-то пели в нем,

А ночью на крылечке
Прощались и впотьмах
Затепливали свечки
В бумажных фонарях.

Юнна Мориц — Дышать любовью, пить её, как воздух...


Дышать любовью, пить её, как воздух,
Который с нашей кончится судьбой,
Дышать, как тайной дышит небо в звёздах,
Листва, трава… как я дышу тобой.
Как дышит шар, где ангелы и птицы
Летают над планетой голубой, -
Дышать любовью – и развоплотиться
В том воздухе… Как я дышу тобой.
Как дышат мгла и мглупости поэтства,
Поющего дыхательной трубой, -
Дышать любовью, фейской речью детства
В том воздухе… Как я дышу тобой.
Как дышит снег, в окно моё летящий
На белый лист, вослед карандашу, -
Дышать любовью - глубже, глубже, чаще,
До самых слёз… как я тобой дышу...

Нет верных и неверных мужчин.

Нет верных и неверных мужчин,
Есть любимые и нелюбимые женщины.
Так что не стоит искать и причин,
И раздавать за измену затрещины.

К женщинам нужным мужчины спешат,
Там, где их ждут, где тепло и уютно.
С другими же просто ночами грешат,
И их покидают, одевшись, под утро.

С любимой мужчина способен на всё,
В мыслях она поселилась навечно.
С той же, что страстью спалила его,
Просто флиртует от скуки беспечно.

Нет правил, законов, есть правда одна,
Когда повстречаешь своё и родное,
Не важно, кто это — подруга, жена,
Не нужным становится что-то другое.
Кейнси Катерина

Валерий Брюсов - Звезды закрыли ресницы...

Звезды закрыли ресницы,
Ночь завернулась в туман;
Тянутся грез вереницы,
В сердце любовь и обман.
Кто-то во мраке тоскует,
Чьи-то рыданья звучат;
Память былое рисует,
В сердце - насмешки и яд.
Тени забытой упреки…
Ласки недавней обман…
Звезды немые далеки,
Ночь завернулась в туман...

Иосиф Бродский.

Чёрный конь.

В тот вечер возле нашего огня
увидели мы чёрного коня.

Не помню я чернее ничего.
Как уголь были ноги у него.
Он чёрен был, как ночь, как пустота.
Он чёрен был от гривы до хвоста.
Но чёрной по-другому уж была
спина его, не знавшая седла.
Недвижно он стоял. Казалось, спит.
Пугала чернота его копыт.

Он чёрен был, не чувствовал теней.
Так чёрен, что не делался темней.
Так чёрен, как полуночная мгла.
Так чёрен, как внутри себя игла.
Так чёрен, как деревья впереди,
как место между рёбрами в груди.
Как ямка под землёю, где зерно.
Я думаю: внутри у нас черно.

Но всё-таки чернел он на глазах!
Была всего лишь полночь на часах.
Он к нам не приближался ни на шаг.
В паху его царил бездонный мрак.
Спина его была уж не видна.
Не оставалось светлого пятна.
Глаза его зияли, как щелчок.
Ещё страшнее был его зрачок.

Как будто был он чей-то негатив.
Зачем же он, свой бег остановив,
меж нами оставался до утра?
Зачем не отходил он от костра?
Зачем он чёрным воздухом дышал?
Зачем во тьме он сучьями шуршал?
Зачем струил он чёрный свет из глаз?

Он всадника искал себе средь нас.

1962

Не привыкайте никогда к любви!
Не соглашайтесь, как бы ни устали,
Чтоб замолчали ваши соловьи
И чтоб цветы прекрасные увяли.

И, главное, не верьте никогда,
Что будто всё проходит и уходит.
Да, звёзды меркнут, но одна звезда
По имени Любовь всегда-всегда
Обязана гореть на небосводе!

Не привыкайте никогда к любви,
Разменивая счастье на привычки,
Словно костёр на крохотные спички,
Не мелочись, а яростно живи!

Не привыкайте никогда к губам,
Что будто бы вам издавна знакомы,
Как не привыкнешь к солнцу и ветрам
Иль ливню средь грохочущего грома!

Да, в мелких чувствах можно вновь и вновь
Встречать, терять и снова возвращаться,
Но если вдруг вам выпала любовь,
Привыкнуть к ней — как обесцветить кровь
Иль до копейки разом проиграться!

Не привыкайте к счастью никогда!
Напротив, светлым озарясь гореньем,
Смотрите на любовь свою всегда
С живым и постоянным удивленьем.

Алмаз не подчиняется годам
И никогда не обратится в малость.
Дивитесь же всегда тому, что вам
Заслужено иль нет — судить не нам,
Но счастье в мире всё-таки досталось!

И, чтоб любви не таяла звезда,
Исполнитесь возвышенным искусством:
Не позволяйте выдыхаться чувствам,
Не привыкайте к счастью никогда.

Э.АСАДОВ.-Не привыкайте никогда к любви

Николай Гумилев — Ты пожалела, ты простила

Ты пожалела, ты простила
И даже руку подала мне,
Когда в душе, где смерть бродила,
И камня не было на камне.

Так победитель благородный
Предоставляет без сомненья
Тому, кто был сейчас свободный,
И жизнь и даже часть именья.

Всё, что бессонными ночами
Из тьмы души я вызвал к свету,
Всё, что даровано богами
Мне, воину, и мне, поэту,

Всё, пред твоей склоняясь властью,
Всё дам и ничего не скрою
За ослепительное счастье
Хоть иногда побыть с тобою.

Лишь песен не проси ты милых,
Таких, как я слагал когда-то,
Ты знаешь, я их петь не в силах
Скрипучим голосом кастрата.

Не накажи меня за эти
Слова, не ввергни снова в бездну,—
Когда-нибудь при лунном свете,
Раб истомленный, я исчезну.

Я побегу в пустынном поле
Через канавы и заборы,
Забыв себя и ужас боли,
И все условья, договоры.

И не узнаешь никогда ты,
Чтоб в сердце не вошла тревога,
В какой болотине проклятой
Моя окончилась дорога.