Александру Койранскому

В сверканье уличного гула
Она, чьё имя - Никогда,
В окне трамвая вдруг мелькнула.
- Эй берегись! - Вам здесь? - Ну, да!

На буйной улице, нежданно,
Она, чьё имя Тишина,
Мне улыбнулась необманно.
- А ваша мама всё больна?

Ты воплощалась не однажды,
Моя извечная Печаль.
Твой поцелуй священен каждый!
- За vous chagrine? - За m'est egale!

Я верю - новый день настанет.
Она придёт - моя любовь!
И в эту встречу - не обманет.
- Ведь экий чёрт! Всё рыло в кровь!

Кричит надрывно мостовая.
Она, чьё имя - Тихий Свет,
Мелькнула вдруг в окне трамвая.
Купите ландышей букет!

Виктор Стражев

К добру ты или к худу...
 

К добру ты или к худу,
решает время пусть.
Но лишь с тобой побуду,
я хуже становлюсь.
Ты мне звонишь нередко,
но всякий раз в ответ,
как я просил, соседка
твердит, что дома нет.
А ты меня тревожишь
письмом любого дня.
Ты пишешь, что не можешь
ни часу без меня,
что я какой-то странный,
что нету больше сил,
что Витька Силин пьяный
твоей руки просил.
Я полон весь то болью,
то счастьем, то борьбой...
Что делать мне с тобою?
Что делать мне с собой?!
Смотреть стараюсь трезво
на все твои мечты.
И как придумать средство,
чтоб разлюбила ты?
В костюме новом синем,
что по заказу сшит,
наверно, Витька Силин
сейчас к тебе спешит.
Он ревностен и стоек.
В душе - любовный пыл.
Он аспирант-историк
и что-то там открыл.
Среди весенних лужиц
идет он через дождь,
а ты его не любишь,
а ты его не ждешь,
а ты у Эрмитажа"
стоишь, ко мне звоня,
и знаешь - снова скажут,
что дома нет меня.

Евгений Евтушенко

Всему под звёздами готов
Его черёд.
И время таянья снегов
Придёт.
И тучи мая на гранит
Прольёт печаль.
И лунный луч осеребрит
Миндаль.
И запах обретёт вода
И плеск иной,
И я уеду, как всегда,
Весной.
И мы расстанемся, мой свет,
Моя любовь,
И встретимся с тобой иль нет
Вновь?

Вера Инбер

Любовь и бедность
 

Молитва
 

В минуту жизни трудную,
Теснится ль в сердце грусть,
Одну молитву чудную
Твержу я наизусть.

Есть сила благодатная
В созвучье слов живых,
И дышит непонятная
Святая прелесть в них.

С души как бремя скатится,
Сомненье далеко -
И верится, и плачется,
И так легко, легко...

Михаил Лермонтов

Встреча
 

Как открывается заржавевшая дверь,
С трудом, с усилием,- забыв о том, что было,
Она, моя нежданная, теперь
Свое лицо навстречу мне открыла.
И хлынул свет — не свет, но целый сноп
Живых лучей,- не сноп, но целый ворох
Весны и радости, и вечный мизантроп,
Смешался я… И в наших разговорах,
В улыбках, в восклицаньях,- впрочем, нет,
Не в них совсем, но где-то там, за ними,
Теперь горел неугасимый свет,
Овладевая мыслями моими.
Открыв окно, мы посмотрели в сад,
И мотыльки бесчисленные сдуру,
Как многоцветный легкий водопад,
К блестящему помчались абажуру.
Один из них уселся на плечо,
Он был прозрачен, трепетен и розов.
Моих вопросов не было еще,
Да и не нужно было их — вопросов.

Николай Заболоцкий

Океан
 

К берегу мирные волны бегут.
Океан спокойно и ровно дышит,
лижет гальку на берегу,
касается детских лодыжек.

На мягком дальневосточном ветру,
когда горят полуденные краски,
мальчишки в ладошки его берут
и шлёпают, шлёпают панибратски.

И там, на другой половине Земли,
океан, наверное, тоже
вот так же волною шуршит на мели
и так же добреет от детских ладошек.

Что сделать, чтоб отвести грозу,
чтоб руку убрали от страшного пульта,
чтоб дети в океане, как в голубом тазу,
спокойно могли плескаться и булькать?

Степан Щипачёв

Я жизнь люблю...
 

Я жизнь люблю безбожно!
Хоть знаю наперёд,
что рано или поздно настанет мой черёд.
Я упаду на камни и, уходя во тьму,
усталыми руками землю обниму...
Хочу, чтоб не поверили, узнав, друзья мой.
Хочу, чтоб на мгновение охрипли соловьи!
Чтобы впадая в ярость, весна по свету шла...
Хочу, чтоб ты смеялась! И счастлива была.

Роберт Рождественский

С годами, став взрослее, в чувствах строже,
Вдруг сердцем начинаешь понимать —
Нет человека ближе и дороже,
Чем женщина, которой имя — Мать.

Она с тобой и в радости, и в горе.
Она с тобой, пускай далёко ты.
И сколько же в её таится взоре
Сердечной, материнской теплоты.

Спешите к ней сквозь годы и разлуки,
Что бы её утешить и обнять.
С благоговеньем поцелуйте руки
Той женщине, которой имя — Мать!

Любому, кто живет на белом свете,
Любить, кто может, думать и дышать,
На нашей грешной голубой планете
Родней и ближе слова нет, чем «мать».

Нам наши мамы, мамочки родные
Сердца и жизни отдадут без слов.
Для нас они воистину святые,
Неважно, что нет нимбов у голов.

Мы маму вспоминаем, словно Бога,
Коль с нами вдруг случается беда.
Ухабиста порой судьбы дорога,
Однако матери поймут детей всегда.

Поймут детей и в радости, и в горе,
Уберегут родных детей от бед.
С родной лишь мамой по колено море,
Лишь мамин нужен в трудный миг совет.

Мы в жизни разными дорогами шагали
Неважно, сколько зим и сколько лет,
Но эту истину давно уже познали:
Родней, чем мама, человека нет.

Леонид Михайловский

СЛОНЁНОК
 

Моя любовь к тебе сейчас - слонёнок,
Родившийся в Берлине, иль Париже,
И топающий ватными ступнями
По комнатам хозяина зверинца.

Не предлагай ему французских булок,
Не предлагай ему кочней капустных,
Он может съесть лишь дольку мандарина,
Кусочек сахару или конфету.

Не плачь, о нежная, что в тесной клетке
Он сделается посмеяньем черни,
Чтоб в нос ему пускали дым сигары
Приказчики под хохот мидинеток.

Не думай, милая, что день настанет,
Когда, взбесившись, разорвёт он цепи
И побежит по улицам, и будет,
Как автобус, давить людей вопящих.

Нет, пусть тебе приснится он под утро
В парче и меди, в страусовых перьях,
Как тот, великолепный, что когда-то
Нёс к трепетному Риму Ганнибала.

Николай Гумилёв

Без названия
 

Недотрога, тихоня в быту,
Ты сейчас вся огонь, вся горенье,
Дай запру я твою красоту
В темном тереме стихотворенья.

Посмотри, как преображена
Огневой кожурой абажура
Конура, край стены, край окна,
Наши тени и наши фигуры.

Ты с ногами сидишь на тахте,
Под себя их поджав по-турецки.
Все равно, на свету, в темноте,
Ты всегда рассуждаешь по-детски.

Замечтавшись, ты нижешь на шнур
Горсть на платье скатившихся бусин.
Слишком грустен твой вид, чересчур
Разговор твой прямой безыскусен.

Пошло слово любовь, ты права.
Я придумаю кличку иную.
Для тебя я весь мир, все слова,
Если хочешь, переименую.

Разве хмурый твой вид передаст
Чувств твоих рудоносную залежь,
Сердца тайно светящийся пласт?
Ну так что же глаза ты печалишь?

Борис Пастернак

Некрасивая девочка
 

Среди других играющих детей
Она напоминает лягушонка.
Заправлена в трусы худая рубашонка,
Колечки рыжеватые кудрей
Рассыпаны, рот длинен, зубки кривы,
Черты лица остры и некрасивы.
Двум мальчуганам, сверстникам её,
Отцы купили по велосипеду.
Сегодня мальчики, не торопясь к обеду,
Гоняют по двору, забывши про неё,
Она ж за ними бегает по следу.
Чужая радость так же, как своя,
Томит её и вон из сердца рвётся,
И девочка ликует и смеётся,
Охваченная счастьем бытия.

Ни тени зависти, ни умысла худого
Ещё не знает это существо.
Ей всё на свете так безмерно ново,
Так живо всё, что для иных мертво!
И не хочу я думать, наблюдая,
Что будет день, когда она, рыдая,
Увидит с ужасом, что посреди подруг
Она всего лишь бедная дурнушка!
Мне верить хочется, что сердце не игрушка,
Сломать его едва ли можно вдруг!
Мне верить хочется, что чистый этот пламень,
Который в глубине её горит,
Всю боль свою один переболит
И перетопит самый тяжкий камень!

И пусть черты её нехороши
И нечем ей прельстить воображенье, -
Младенческая грация души
Уже сквозит в любом её движенье.
А если это так, то что есть красота
И почему её обожествляют люди?
Сосуд она, в котором пустота,
Или огонь, мерцающий в сосуде?

Николай Заболоцкий

РУСЬ СОВЕТСКАЯ
А. Сахарову

Тот ураган прошел. Нас мало уцелело.
На перекличке дружбы многих нет.
Я вновь вернулся в край осиротелый,
В котором не был восемь лет.

Кого позвать мне? С кем мне поделиться
Той грустной радостью, что я остался жив?
Здесь даже мельница - бревенчатая птица
С крылом единственным - стоит, глаза смежив.

Я никому здесь не знаком,
А те, что помнили, давно забыли.
И там, где был когда-то отчий дом,
Теперь лежит зола да слой дорожной пыли.

А жизнь кипит.
Вокруг меня снуют
И старые и молодые лица.
Но некому мне шляпой поклониться,
Ни в чьих глазах не нахожу приют.

И в голове моей проходят роем думы:
Что родина?
Ужели это сны?
Ведь я почти для всех здесь пилигрим угрюмый
Бог весть с какой далекой стороны.

И это я!
Я, гражданин села,
Которое лишь тем и будет знаменито,
Что здесь когда-то баба родила
Российского скандального пиита.

Но голос мысли сердцу говорит:
"Опомнись! Чем же ты обижен?
Ведь это только новый свет горит
Другого поколения у хижин.

Уже ты стал немного отцветать,
Другие юноши поют другие песни.
Они, пожалуй, будут интересней -
Уж не село, а вся земля им мать".

Ах, родина! Какой я стал смешной.
На щеки впалые летит сухой румянец.
Язык сограждан стал мне как чужой,
В своей стране я словно иностранец.

Вот вижу я:
Воскресные сельчане
У волости, как в церковь, собрались.
Корявыми, немытыми речами
Они свою обсуживают "жись".

Уж вечер. Жидкой позолотой
Закат обрызгал серые поля.
И ноги босые, как телки под ворота,
Уткнули по канавам тополя.

Хромой красноармеец с ликом сонным,
В воспоминаниях морщиня лоб,
Рассказывает важно о Буденном,
О том, как красные отбили Перекоп.

"Уж мы его - и этак и раз-этак,-
Буржуя энтого... которого... в Крыму..."
И клены морщатся ушами длинных веток,
И бабы охают в немую полутьму.

С горы идет крестьянский комсомол,
И под гармонику, наяривая рьяно,
Поют агитки Бедного Демьяна,
Веселым криком оглашая дол.

Вот так страна!
Какого ж я рожна
Орал в стихах, что я с народом дружен?
Моя поэзия здесь больше не нужна,
Да и, пожалуй, сам я тоже здесь не нужен.

Ну что ж!
Прости, родной приют.
Чем сослужил тебе, и тем уж я доволен.
Пускай меня сегодня не поют -
Я пел тогда, когда был край мой болен.

Приемлю все.
Как есть все принимаю.
Готов идти по выбитым следам.
Отдам всю душу октябрю и маю,
Но только лиры милой не отдам.

Я не отдам ее в чужие руки,
Ни матери, ни другу, ни жене.
Лишь только мне она свои вверяла звуки
И песни нежные лишь только пела мне.

Цветите, юные! И здоровейте телом!
У вас иная жизнь, у вас другой напев.
А я пойду один к неведомым пределам,
Душой бунтующей навеки присмирев.

Но и тогда,
Когда во всей планете
Пройдет вражда племен,
Исчезнет ложь и грусть,-
Я буду воспевать
Всем существом в поэте
Шестую часть земли
С названьем кратким "Русь".

С. Есенин

Ноктюрн
 

Между мною и тобою — гул небытия,
звездные моря,
тайные моря.
Как тебе сейчас живется, вешняя моя,
нежная моя,
странная моя?
Если хочешь, если можешь — вспомни обо мне,
вспомни обо мне,
вспомни обо мне.
Хоть случайно, хоть однажды вспомни обо мне,
долгая любовь моя.

А между мною и тобой — века,
мгновенья и года,
сны и облака.
Я им и тебе сейчас лететь велю.
Ведь я тебя еще сильней люблю.

Как тебе сейчас живется, вешняя моя,
нежная моя,
странная моя?
Я тебе желаю счастья, добрая моя,
долгая любовь моя!

Я к тебе приду на помощь,— только позови,
просто позови,
тихо позови.
Пусть с тобой все время будет свет моей любви,
зов моей любви,
боль моей любви!
Только ты останься прежней — трепетно живи,
солнечно живи,
радостно живи!
Что бы ни случилось, ты, пожалуйста, живи,
счастливо живи всегда.

Пусть с тобой все время будет свет моей любви,
зов моей любви,
боль моей любви!
Что бы ни случилось, ты, пожалуйста, живи.
Счастливо живи всегда.

Роберт Рождественский

Благодарность
 

Она сказала: "Он уже уснул", -
задернув полог над кроваткой сына,
и верхний свет неловко погасила,
и, съежившись, халат упал на стул.
Мы с ней не говорили про любовь.
Она шептала что-то, чуть картавя,
звук "р", как виноградину, катая
за белою оградою зубов.
"А знаешь: я ведь плюнула давно
на жизнь свою. И вдруг так огорошить!
Мужчина в юбке. Ломовая лошадь.
И вдруг - я снова женщина... Смешно?"
Быть благодарным - это был мой долг.
Ища защиты в беззащитном теле,
зарылся я, зафлаженный, как волк,
в доверчивый сугроб ее постели.
Но, как волчонок загнанный, одна,
она в слезах мне щеки обшептала,
и то, что благодарна мне она,
меня стыдом студеным обжигало.
Мне б окружить ее блокадой рифм,
теряться, то бледнея, то краснея,
но женщина! меня! благодарит!
за то, что я! мужчина! нежен с нею!
Как получиться в мире так могло?
Забыв про смысл ее первопричинный,
мы женщину сместили. Мы ее
унизили до равенства с мужчиной.
Какой занятный общества этап,
коварно подготовленный веками:
мужчины стали чем-то вроде баб,
а женщины - почти что мужиками.
О Господи, как сгиб ее плеча
мне вмялся в пальцы голодно и голо
и как глаза неведомого пола
преображались в женские, крича!
Потом их сумрак полузаволок.
Они мерцали тихими свечами...
Как мало надо женщине, - мой Бог! -
чтобы ее за женщину считали.

Евгений Евтушенко

Простые слова
 

Как радостно птицей лететь домой,
Любовь и нежность тая,
И знать, что спросят тебя: 'Ты мой?'.
И скажут тебе: 'Я твоя!'

Простые слова,
Смешные слова,
Всегда и везде все те же,-
Но вспыхнет любовь,
И все они вновь,
Как листья весенние, свежи!

Приятно из милых и теплых рук
Уйти к работе любой
И знать, что дома остался друг
И шепчет он вместе с тобой

Простые слова,
Смешные слова,
Всегда и везде все те же,-
Но вспыхнет любовь,
И все они вновь,
Как листья весенние, свежи!

Пускай огорченья порой у нас,
Пускай обиды придут...
Уйдет, уйдет нехороший час,
И милые губы найдут

Простые слова,
Смешные слова,
Всегда и везде все те же,-
Но вспыхнет любовь,
И все они вновь,
Как листья весенние, свежи!

Пока не умрет на земле весна,-
Не кончит сердце стучать,
Пока за солнцем бежит луна,-
Как музыка, будут звучать.

Простые слова,
Смешные слова,
Всегда и везде все те же,-
Но вспыхнет любовь,
И все они вновь,
Как листья весенние, свежи!

Василий Лебедев-Кумач

ПАРОХОД
 

Набережные, парки
и причалы,
Что любила, покажу я,
но сначала
Ты послушай, что я пела
В час заката
Так недавно, не готовясь
К встрече с Тобой:

Пылает закат, играет труба
На тринадцатом этаже.
И ветер несёт
Рой огненных нот,
И гаснет пожар в душе.

По тёмной реке идёт пароход,
И серебряный дым - за ним.
Растает вот-вот
На палубе тот
Единственный, кто любим.

Да, ещё я любила город -
Бедный, гордый.
Этот гонор, этот беглый,
Неровный говор.
Этот ласковый и страшный
Шёпот ночи,
Эти маковки и башни -
видишь внизу?

Там любила я и пела,
И вот что чудно:
Лишь любовь с собой сумела
Взять оттуда.
И теперь, когда взлетела
прочь из тела,
Я люблю, и в этом дело,
Дело моё.

Увижу ли вновь тот майский парад,
Где ликует родной народ?
Там маки горят, блестит самолёт,
Торжественный хор поёт!

А вечером - салют! Осталось пять минут!
Блистает парад-алле.
Играй, мой трубач, и смейся сквозь плач:
На нежной моей Земле

По тёмной реке идёт пароход,
И серебряный дым - за ним.
Растает вот-вот на палубе тот,
Единственный, кто любим.

Ирина Богушевская

Чем тоске, и не знаю, помочь
 

Чем тоске, и не знаю, помочь;
Грудь прохлады свежительной ищет,
Окна настежь, уснуть мне невмочь,
А в саду над ручьем во всю ночь
Соловей разливается-свищет.

Стройный тополь стоит под окном,
Листья в воздухе все онемели.
Точно думы всё те же и в нем,
Точно судит меня он с певцом,—
Не проронит ни вздоха, ни трели.

На заре только клонит ко сну,
Но лишь яркий багрянец замечу —
Разгорюсь — и опять не усну.
Знать, в последний встречаю весну
И тебя на земле уж не встречу.

Афанасий Фет

Вспомни
 

Вспомни: ароматным летом
В сад ко мне, любя,
Шла: восток ковровым светом
Одевал тебя.

Шла стыдливо,— вся в лазурных
В полевых цветах —
В дымовых, едва пурпурных,
В летних облачках.

Вспомни: нежный твой любовник,
У ограды ждал.
Легкий розовый шиповник
В косы заплетал.

Вспомни ласковые встречи —
Вспомни: видит бог,—
Эти губы, эти плечи
Поцелуем жег.

Страсти пыл неутоленной —
Нет, я не предам!..
Вон ромашки пропыленной —
Там — и там: и там —

При дороге ветром взмыло
Мертвые цветы.
Ты не любишь: ты забыла —
Всё забыла ты.

Андрей Белый

ТАКСИ
 

Вновь ночи без сна.
Снова весна
Проехалась в московском такси.
Знак, подай мне знак.
Но лучше сам
Явись, меня спаси.
Помнишь, весной,
Сто лет назад,
Ветер ночной
Качал бессонный сад, где мы прощались.
О, сто лет прошло.
Но всё равно
Я жду тебя этой весной.

Ночь темна.
Я пробегу одна
Мимо мостов, мимо дворцов эпохи ампир.
Я её воспою,
Радостную мою, -
Здравствуй, Москва, мой ласковый вампир!
Только лишь раз
В жизни иной
Раем для нас
Была Москва весной, но мы расстались!
Да, я буду ждать
Дня, когда ты
Окажешься рядом со мной.

Ирина Богушевская

Один
 

Окна запотели.
На дворе луна.
Ты стоишь без цели у окна.
Ветер. Никнет, споря, ряд седых берез.
Много было горя... Много слез...
И встает невольно скучный ряд годин.
Сердцу больно, больно... Я один.

Андрей Белый

Кто даёт вам право спрашивать
Нужен Пушкин или нет?
Неужели сердца вашего
Недостаточен ответ?

Если ж скажете - распни его,
Дворянин и, значит, враг,
Если царствия Батыева
Хлынет снова душный мрак,

Не поверим, не послушаем,
Не разлюбим, не дадим -
Наше трепетное, лучшее,
Наше будущее с ним.

Мария Петровых

Дремала душа, как слепая
 

Дремала душа, как слепая,
Так пыльные спят зеркала,
Но солнечным облаком рая
Ты в темное сердце вошла.
Не знал я, что в сердце так много
Созвездий слепящих таких,
Чтоб вымолить счастье у бога
Для глаз говорящих твоих.

Не знал я, что в сердце так много
Созвучий звенящих таких,
Чтоб вымолить счастье у бога
Для губ полудетских твоих.

И рад я, что сердце богато,
Ведь тело твое из огня,
Душа твоя дивно крылата,
Певучая ты для меня.

Николай Гумилев

ФУЭТЕ
 

Е.Максимовой

Всё начиналось с Фуэте,
Когда Земля, начав вращенье,
Как девственница в наготе,
Разволновавшись от смущенья,
Вдруг раскрутилась в темноте.

Ах, только б не остановиться,
Не раствориться в суете,
Пусть голова моя кружится
С Землёю вместе в Фуэте.

Ах, только б не остановиться,
И если это только снится,
Пускай как можно дольше длится
Прекрасный Сон мой - Фуэте!

Всё начиналось с Фуэте!
Жизнь - это Вечное движенье,
Не обращайтесь к Красоте
Остановиться на мгновенье,
Когда она на Высоте.

Остановиться иногда
На то мгновение - опасно,
Она в движении всегда,
И потому она прекрасна!

Ах, только б не остановиться...

Валентин Гафт

Все кончено
 

Эта светлая ночь, эта тихая ночь,
Эти улицы, узкие, длинные!
Я спешу, я бегу, убегаю я прочь,
Прохожу тротуары пустынные.
Я не в силах восторга мечты превозмочь,
Повторяю напевы старинные,
И спешу, и бегу,- а прозрачная ночь
Стелет тени, манящие, длинные.

Мы с тобой разошлись навсегда, навсегда!
Что за мысль, несказанная, странная!
Без тебя и наступят и минут года,
Вереница неясно туманная.
Не сойдёмся мы вновь никогда, никогда,
О любимая, вечно желанная!
Мы расстались с тобой навсегда, навсегда...
Навсегда? Что за мысль несказанная!

Сколько сладости есть в тайной муке мечты.
Этой мукой я сердце баюкаю,
В этой муке нашёл я родник красоты,
Упиваюсь изысканной мукою.
"Никогда мы не будем вдвоём,- я и ты..."
И на грани пред вечной разлукою
Я восторгов ищу в тайной муке мечты,
Я восторгами сердце баюкаю.

Валерий Брюсов

Желтее листья. Дни короче
(К шести часам уже темно),
И так свежи сырые ночи,
Что надо закрывать окно.

У школьников длинней уроки,
Дожди плывут косой стеной,
Лишь иногда на солнцепёке
Ещё уютно, как весной.

Готовят впрок хозяйки рьяно
Грибы и огурцы свои,
И яблоки свежо-румяны,
Как щёки милые твои.

Вера Инбер

Если б счастье мое...
 

Если б частье мое было вольным орлом,
Если б гордо он в небе парил голубом,-
Натянула б я лук свой певучей стрелой,
И живой или мертвый, а был бы он мой!

Если б счастье мое было чудным цветком,
Если б рос тот цветок на утесе крутом,-
Я достала б его, не боясь ничего,
Сорвала б и упилась дыханьем его!

Если б счастье мое было редким кольцом
И зарыто в реке под сыпучим песком,-
Я б русалкой за ним опустилась на дно,
На руке у меня заблистало б оно!

Если б счастье мое было в сердце твоем,-
День и ночь я бы жгла его тайным огнем,
Чтобы, мне без раздела навек отдано,
Только мной трепетало и билось оно!

Мирра Лохвицкая

ЛЮБОВЬ НЕ УМИРАЕТ НИКОГДА
 

Любовь спасение, сила и желание.
Любовь есть дар, величие богов.
Она приходит в миг, как осознание.
Что вдруг познали силу мы, оков.

И цепи и рецепты, нет спасения.
И закипает кровь от наших чувств.
Любовь есть дар, есть жизни наслаждение.
Слияние душ, и преданности вкус.

Любовь измерить - жизни нам не хватит.
Она есть мир, основа всех основ.
И нету средства, боль души ослабить.
Но умереть порой познав, готов.

Любовь сильна, ей нет определения.
Она награда, смысл и высший дар.
Любовь есть жизнь.Есть миг,одно мгновение.
Миг озарения, омут и пожар.

Она безумство, нежность и спасение.
Её греховность - новой жизни путь.
Любовь добро, и вера, и терпение.
Любовь основа, нашей жизни суть.

А как измерить то, что во спасение?
Биение сердца, и волнение чувств.
И разгадать рецепт долготерпения.
Любовь есть чудо.А без чуда грусть.

И пусть судьба подарит ощущение.
От нежных слов, - Я так тебя люблю.
Тот трепет чувств, от чудного мгновения.
И дерзкое в ответ, - Боготворю..

Натали Ковальская

Я болею тобой, я дышу тобой.
 

Люблю тебя. Дышу тобой.
Люблю всем сердцем, всей душой.
За что люблю, конечно спросишь.
Отвечу честно, не тая –
За то, что счастье мне приносишь.
За то, что встретила тебя.
За то, что ты живешь на свете.
За твои ясные глаза…
Такой один ты на планете.
Мы встретились с тобой не зря.
А если вдруг разлука станет
большой преградой на пути –
Любить тебя не перестану.
Я верю – встреча впереди!
Люблю тебя и днем и ночью,
Люблю во сне и на яву.
Люблю тебя, и знаю точно – ты мой!
Люблю тебя и жду…

Опубликовала Алатиэль

Моя светлая печаль всегда со мной
 

Почему-же дрожишь во мне ты сердцем,
И в снах мы вечно за столом,
Сегодняшним прошедшее мы мерим,
Где смех и счастье, хоть пуст мой дом.
Так почему-же боюсь я так проснуться
И в доме том, смеюсь до слёз с тобой,
Но стоит только повернуться,
Как дом пустой смеётся надо мной.
Так почему-же поёшь душой моею
На непонятном свету языке
И словно шепчешь: "верь" и верю
Свечою тлея о тебе.
Почему-же иной порой в тех снах,
Я жду тебя, как-будто вечность,
И стены в руины, и города все в прах,
И пыль садится их во мне на верность,
Нежность и нa нaшу бесспорную нелепость.
Так почему-же измотала сердце боль твоя,
Растерзала душу всю.
Теперь та боль взамен тебя
Входит в дом свой, в мою судьбу,
Словно Сирена поёт и зовёт
В истлевшие мои мечты.
И на забытых перекрёстках наших дорог
Сажает цветы в снега да во льды.
И обледеневшими полями из груди,
Смотрят в глаза мне теми цветами,
Слова любви моей и счастливые дни,
Те что Тобою были Рождены,
Но Тебя же Родная навек лишены ...

Арсен Папян Дорвардович ❤

Ты моя жизнь и душа. Я люблю тебя. Ты мой сын.
 

СЫНУ
Вот и вырос ты! Стал ты взрослым!
Ты - мужчина... Глава семьи...
Жизнь тебе предлагает вопросы,
И теперь отвечаешь ... ты!

Только Мать - это ведь не профессия,
И на пенсию здесь... не уйдёшь!
Были радости .., были депрессии...
Ты ведь взрослый теперь...поймёшь!

Столько лет промелькнуло...Вечность
Только ты для меня ... Дитя!
И любви моей вся ... Бесконечность
Будет вечно хранить...Тебя!

Были в жизни, конечно, ошибки,
Но за них ты прости и...забудь!
Ведь для Матери нет хуже пытки,
Чем затерянный к детям...путь!

Вырос ты!!! Я тебя...отпускаю
Ты прожить должен жизнь..Свою!
А обидешь если ...Прощаю...
Ты мой сын!!! Я тебя...ЛЮБЛЮ!

Людмила Антони

Я ДУМАЮ О ТЕБЕ МОЯ ЛЮБИМАЯ РОДНАЯ
 

Я думаю о тебе всё время.
Твой образ не выходит из души.
Ты так красива дорогая!!!
Что мысли в переплетение с природой,
Напоминают мне те прекрасные дни.
И я всё чаще понимаю,
Что Ты прекрасна, как никогда!!!
Люблю всё сильней тебя родная!!!!
Моя не кем не тронутая душа!!!
Моя любимая, родная!!!
Женщина моя.
(Светлая, добрая память тебе, Людмилочка)

Татьяна Селянинова

Наконец !
 

В городской суматохе
Встретились двое.
Надоели обои,
Неуклюжие споры с собою,
И бесплодные вздохи
О том, что случилось когда-то...

В час заката,
Весной в зеленеющем сквере,
Как безгрешные звери,
Забыв осторожность, тоску и потери,
Потянулись друг к другу легко,
безотчетно и чисто.

Не речисты
Были их встречи и кротки.
Целомудренно-чутко молчали,
Не веря и веря находке,
Смотрели друг другу в глаза,
Друг на друга надели растоптанный
старый венец
И, не веря и веря, шептали:
«Наконец!»

Две недели тянулся роман.
Конечно, они целовались.
Конечно, он, как болван,
Носил ей какие-то книги —
Пудами.
Конечно, прекрасные миги
Казались годами,
А старые скверные годы куда-то ушли.
Потом
Она укатила в деревню, в родительский дом,
А он в переулке своем
На лето остался.

Странички первого письма
Прочел он тридцать раз.
В них были целые тома
Нестройных жарких фраз...
Что сладость лучшего вина,
Когда оно не здесь?
Но он глотал, пьянел до дна
И отдавался весь.
Низал в письме из разных мест
Алмазы нежных слов
И набросал в один присест
Четырнадцать листков.

Ее второе письмо было гораздо короче.
И были в нем повторения, стиль и вода,
Но он читал, с трудом вспоминал ее очи,
И, себя утешая, шептал: «Не беда, не беда!»
Послал «ответ», в котором невольно и вольно
Причесал свои настроенья и тонко подвил,
Писал два часа и вздохнул легко и довольно,
Когда он в ящик письмо опустил.

На двух страничках третьего письма
Чужая женщина описывала вяло:
Жару, купанье, дождь, болезнь мама,
И все это «на ты», как и сначала...
В ее уме с досадой усомнясь,
Но в смутной жажде их осенней встречи,
Он отвечал ей глухо и томясь,
Скрывая злость и истину калеча.
Четвертое посьмо не приходило долго.
И наконец пришло «с приветом» carte postale1,
Написанная лишь из чувства долга...
Он не ответил. Кончено? Едва ль...

Не любя, он осенью, волнуясь,
В адресном столе томился много раз.
Прибегал, невольно повинуясь
Зову позабытых темно-серых глаз...
Прибегал, чтоб снова суррогатом рая
Напоить тупую скуку, стыд и боль,
Горечь лета кое-как прощая
И опять входя в былую роль.
День, когда ему на бланке написали,
Где она живет, был трудный, нудный день —
Чистил зубы, ногти, а в душе кричали
Любопытство, радость и глухой подъем...
В семь он, задыхаясь, постучался в двери
И вошел, шатаясь, не любя и злясь,
А она стояла, прислонясь к портьере,
И ждала не веря, и звала смеясь.
Через пять минут безумно целовались,
Снова засиял растоптанный венец,
И глаза невольно закрывались,
Прочитав в других немое: «Наконец!..»

Саша Черный

Я бы мог прожить совсем иначе,
И душа когда-то создана была
Для какой-нибудь московской дачи,
Где со стенок капает смола,
Где идёшь, зарёю пробуждённый,
К берегу отлогому реки,
Чтоб увидеть, как по влаге сонной
Бегают смешные паучки.
Милая, далёкая, поведай,
Отчего ты стала мне чужда,
Отчего к тебе я не приеду,
Не смогу приехать никогда?..

Илья Эренбург

А ты думал - я тоже такая...
 

А ты думал - я тоже такая,
Что можно забыть меня,
И что брошусь, моля и рыдая,
Под копыта гнедого коня.

Или стану просить у знахарок
В наговорной воде корешок
И пришлю тебе странный подарок -
Мой заветный душистый платок.

Будь же проклят. Ни стоном, ни взглядом
Окаянной души не коснусь,
Но клянусь тебе ангельским садом,
Чудотворной иконой клянусь,
И ночей наших пламенным чадом -
Я к тебе никогда не вернусь.

Анна Ахматова

НЕ ЗАБЫВШАЯ
 

Анне Ахматовой

Ещё свою я помню колыбель,
И ласково земное новоселье,
И тихих песен мимолётный хмель,
И жизни милой беглое веселье.

Я отдаюсь, как кроткому лучу,
Неярким дням моей страны родимой.
Я знаю - есть покой, и я хочу
Тебя любить и быть тобой любимой.

Но в душном сердце - дивно и темно,
И ужас в нём, и скорбь, и песнопенье,
И на губах, как тёмное пятно,
Холодных губ горит напечатленье.

И слух прибоем и стенаньем полн,
Как будто вновь, ещё взглянуть не смея,
Я уношу от безутешных волн
Замученную голову Орфея.

Михаил Лозинский

сонет№2 (перевод С.Я.Маршак)
 

Когда твое чело избороздят
Глубокими следами сорок зим,
Кто будет помнить царственный наряд,
Гнушаясь жалким рубищем твоим?

И на вопрос: "Где прячутся сейчас
Остатки красоты веселых лет?" -
Что скажешь ты? На дне угасших глаз?
Но злой насмешкой будет твой ответ.

Достойней прозвучали бы слова:
"Вы посмотрите на моих детей.
Моя былая свежесть в них жива,
В них оправданье старости моей".

Пускай с годами стынущая кровь
В наследнике твоем пылает вновь!

Вильям Шекспир

СКИТНИЦА
 

Унывно-ласковые взоры -
Родник нездешней красоты...
Уста - раскольничьи затворы,
В снах - заповедные скиты...

Уйдёшь из мира, примешь схиму,
Схоронишь девичью красу...
И узришь крылья серафима
Ты в смольной келье и в лесу...

И не уронишь наземь чётки,
Не побледнеешь у ворот,
Когда невесело на лодке
Жених твой мимо проплывёт.

Александр Абрамов (Ширяевец)

сонет№5 (перевод С.Я.Маршак)
 

Украдкой время с тонким мастерством
Волшебный праздник создает для глаз.
И то же время в беге круговом
Уносит все, что радовало нас.

Часов и дней безудержный поток
Уводит лето в сумрак зимних дней,
Где нет листвы, застыл в деревьях сок,
Земля мертва и белый плащ на ней.

И только аромат цветущих роз -
Летучий пленник, запертый в стекле, -
Напоминает в стужу и мороз
О том, что лето было на земле.

Свой прежний блеск утратили цветы,
Но сохранили душу красоты.

Вильям Шекспир

ВСЕ ХОТЯТ В ГОРЫ
 

В горы!
Все хотят подняться
как можно выше.
И никто не хочет спуститься в долину,
чтобы заглянуть в своё сердце.

Дзюн Таками