«Я не понимаю этого ажиотажа вокруг Леонида Кучука. Почему ставится вопрос о его увольнении? По-моему, он работает, а руководство так вопрос об отставке не поднимает. Если мы будем каждого тренера после двух поражений увольнять, что будет? Два месяца назад все были довольны, за это время ничего не изменилось.

Надо прекращать эту истерию. Леонид Кучук работает, и он квалифицированный специалист. Результаты не определяют квалификацию тренера. Кучук зарекомендовал себя с хорошей стороны, работая в «Локомотиве». Про него можно говорить только положительно. Если начнётся чехарда с приглашением других специалистов на пост главного тренера, то что от этого выиграет клуб? Ничего.

Я на стороне Леонида Кучука на 100 процентов. Хочу по-тренерски оказать ему максимальную поддержку. Призываю руководство «Локомотива» не торопиться, а хорошенько подумать. Хотя это личное дело клуба»
Источник — www.championat.com

через год ни кто и не вспомнит про Божевича

Удивительно, что и приглашение Розанова было воспринято петербургской «футбольной общественностью» с энтузиазмом. Так как – редкий случай в отечественном футболе – именно этого комментатора с «НТВ-Плюс» уважают болельщики всех без исключения российских клубов. Юрий Розанов, который летом уже отработал 6 стартовых матчей «Зенита» в тандеме с главным редактором спортивных новостей канала «Санкт-Петербург» Иваном Лосевым, в сентябре возобновляет свои регулярные комментарии игр английского чемпионата на «НТВ-Плюс». «Город 812» поговорил с ним о футболе и не только о нем.
– Вам неоднократно доводилось работать на матчах «Зенита» и бывать в командировках в Петербурге. Есть какая-нибудь, которая запомнилась особенно
– Есть, причем никакого отношения к футболу она не имела. Это был 2005 год, когда Санкт-Петербург в декабре месяце принимал женский чемпионат мира по гандболу. Его матчи проходили сразу на четырех городских спортивных аренах, а я отвечал за общую концепцию телепоказа турнира и придумал весьма хулиганскую затею – организовать вместо трансляции одного вечернего матча перекличку со всех арен разом. Это было сложно комментировать, очень сложно организовать и еще сложнее – уговорить участвовать в репортажах главного тренера нашей сборной Евгения Трефилова, чья команда на турнире по расписанию стабильно играла чуть раньше этой переклички. Но все удалось, и великий, как знают болельщики, мастер художественного слова Трефилов – таким же еще является разве что волейбольный мэтр Карполь – смотрел, комментировал и подробно разбирал игру каждого будущего соперника сборной России. Тогда я был очень доволен собой и всем окружающим. Тем более что тот чемпионат мира совпал с временным периодом, когда я худел. И именно в Питере я сбросил двадцатку за три недели, из-за чего потом, как водится, у меня «полетела» спина... Но это было потом, а в Питере у меня было прекраснейшее настроение. Все сложилось в лучшем виде: наши девушки стали чемпионками мира, погода все дни стояла прекрасная – солнышко вместо измороси, а я прилично отработал весь турнир, за что позже получил премию на своем телеканале. Так что это была лучшая командировка в Питер в моей жизни, и в своей памяти я ставлю ее вровень с Летними играми-2000 в Сиднее, первой Олимпиадой, где я работал.
– А самый первый футбольный приезд в Петербург когда состоялся?
– Это 70-80-е годы. Моя болельщицкая молодость. Мы тогда обожали ездить на матчи в Ленинград. Близкая дорога, абсолютно ненапряжная поездка сама по себе, когда ты знаешь, что приезжаешь в хороший цивильный город. «Поехали в Питер? – А поехали!» – это была классика для москвича в те годы, да и сейчас... Самый же необычный приезд к вам на футбол случился у меня два года назад. В тот день «Зенит» обыграл на «Петровском» со счетом 5:0 «Спартак» – и это был день рождения моей супруги. Именно в тот год она впервые решила устроить девичник, собрать на несколько часов всех подруг без мужей. Желание супруги – закон. Поэтому я галантно удалился в Питер, где и прокомментировал разгром «Спартака» «Зенитом».
– А в каком возрасте вы вообще впервые побывали на футболе не в Москве?
– В девять лет, когда я был еще абсолютным сопляком, но тем не менее полетел на футбольный матч в Ташкент. Заинтриговал? Да, в Ташкент, в 1970 году – на те самые дополнительные матчи за звание чемпиона СССР между ЦСКА и московским «Динамо». Причем сумел побывать на обоих – и на нулевой ничьей, и на знаменитой переигровке, когда ЦСКА еще за 20 минут до конца матча «горел» 1:3, но сумел выиграть 4:3. Полетел я из Москвы в Ташкент, разумеется, не самостоятельно, а с отцом. Он работал в прокуратуре и ехал в Узбекистан по своим служебным надобностям, ну а я буквально выплакал у него разрешение поехать вместе с ним на футбол. ЦСКА выиграл и стал чемпионом, но не этот титул повлиял на мое детское решение болеть именно за армейцев, хотя за них и отец болел. Просто я рос в достаточно демократичной семье, мне никто ничего не навязывал и не запрещал. В пять лет выучился читать, а в шесть уже изучал газету «Советский спорт». Она у меня была сразу после букваря. К девяти годам уже имел полную свободу выбора и самостоятельно пришел к выводу, что ЦСКА – это хорошо, а все остальные клубы – как-то не очень. (Смеется.) Активное боление за армейцев продолжалось до 30 лет. То ли 93, то ли 94 выезда за ЦСКА в моей копилке набралось. Но в 1991 году я понял окончательно: либо мои болельщицкие поездки окончательно выходят на первый план, либо тебе, взрослому 30-летнему мужику, пора уже заняться конкретным делом. До этого такой дилеммы не существовало. В школе я учился хорошо, и домочадцы против моих футбольных отлучек нисколько не возражали. А в институте я и вне всякой зависимости от футбола плавно съехал с привычных пятерок на уровень где-то в три с половиной балла, после чего стало абсолютно ясно, что технический вуз мне противопоказан. Лабораторную работу не мог собрать даже на демонстрационном стенде, а розетку и по сей день починить не смогу, хотя учился в МЭИ на факультете электронной техники. Но ушел из него перед самым дипломом, после пяти с половиной лет обучения...
– В спортивную тележурналистику вы пришли достаточно поздно – и, насколько я знаю, случайно.
– Да, так и было. На «Плюс» я пришел в 34 года. А первый набор комментаторов на него проходил с возрастным цензом – до 30 лет. Но мне помогло то, что Витя Гусев (ныне известный телекомментатор «Первого канала». – А.К.) был мне немножечко должен. Потому что немного ранее я выиграл телевикторину, которую вел как раз Витя. Запомнился там многим – и прежде всего историку футбола Акселю Вартаняну, сидевшему в жюри. В блиц-опросе он предложил мне назвать двух вратарей, признававшихся по итогам сезона лучшими футболистами страны. Я говорю: «Дасаев и Астаповский». Вартанян: «Неправильно. Верный ответ – Дасаев и Рудаков». Мы начинаем препираться, и я напоминаю: «Астаповский в 1976 году получил этот приз». – «Да-а, верно... А что же ты и Рудакова не назвал?» – «Так меня же просили назвать двух, а не всех, я двух и назвал». Как в анекдоте: профессор, это уже следующий вопрос... В качестве приза должен был я поехать на чемпионат Европы-96 в Англию, но в самый разгар викторины Гусев улетел во Францию комментировать матч «Нант» – «Спартак», почему-то надолго завис там. А в результате я упустил время сделать себе загранпаспорт и ни на какую Европу не поехал. Так что когда позже я позвонил Гусеву и попросил передать на конкурс «Плюса» кассету с моим комментарием матча, Витя, не задавая никаких вопросов, это сделал. Прошло несколько дней после конкурса, я и думать о нем забыл, и мне вдруг позвонил Дмитрий Рыжков – он и Евгений Александрович Майоров изначально и придумали вместе тот конкурс: «Мы с Майоровым хотим предложить вам работу...» А я ведь мечтал об этом! Ну как мечтал? «Я рос с полным ощущением того, что в СССР есть только две абсолютно несменяемых должности: члены политбюро ЦК КПСС и спортивные комментаторы», – это, кажется, Александра Горбунова (известный московский спортивный журналист. – А.К.) цитата, в его стиле... И я жил с таким же убеждением. Мечтал стать спортивным комментатором – и понимал, что с той же степенью вероятности мне можно мечтать о полете на Луну. Но летом 96-го меня действительно взяли работать на «Плюс». С августа нам с Владиком Батуриным выдали по диктофону, который тогда имелся в лучшем случае у одного человека из десяти тысяч, и Евгений Саныч Майоров велел нам обоим ходить с ними на хоккей и наговаривать текста на 15 минут, а он потом его отслушивал...
– Говорят, что Майоров – уже неизлечимо больной – в присутствии элитной хоккейной публики сделал вам комплимент: «Это Юра – лучший мой ученик!» Но затем выдержал фирменную свою паузу и добавил: «Но все равно, зараза, работает под Маслака! Конферанс ему ближе!»
– Это было на матче «Спартак» – «Лада», на котором вывешивали именные свитера трех знаменитых нападающих – братьев Майоровых и Старшинова. Евгений Саныч был уже на костылях, еле двигался, но все равно – сказал про «Маслака» и засмеялся.
– Вы начинали в «группе Майорова» вместе с Батуриным в 1996 году, практически с момента основания НТВ+. Кто еще из нынешних корифеев канала работает на «Плюсе» с первых дней, составляя, так сказать, становой хребет коллектива?
– Да много кто. Весь костяк – с первых дней. Вася Уткин, Дима Федоров, Леха Андронов корреспондентом в «Футбольном клубе» начинал, Юра Черданцев, Тимур Журавель, Влад Батурин пришли вместе со мной – как и Илья Казаков, который сейчас на «России»... А насчет станового хребта – это те, кто большей частью делают сегодняшний продукт: Костя Генич, Роман Гутцайт, Денис Казанский, другие ребята... Мы же – эдакий олдскул, если хотите.
– Долго вы размышляли над нынешним предложением из Петербурга?
– Нет, все решилось очень быстро. Генеральный директор телеканала «Санкт-Петербург» Сергей Боярский, как оказалось, посмотрел «Телеверсию» газеты «Спорт-Экспресс», где журналист Женя Дзичковский буквально вытащил из меня слова, что я «думаю и выбираю». Боярский позвонил, уточнил, что август месяц у меня свободен, – и предложил сотрудничество. Я согласился, и через три-четыре дня мой будущий коллега по репортажам Ваня Лосев уже встречал меня на перроне.
– Повлиял ли на ваше согласие профессиональный интерес к команде «Зенит»?
– Нет. Вот в молодости мне был очень симпатичен чемпионский состав «Зенита-84». И я был на трибуне «Лужников», когда Желудков со штрафных положил Дасаеву два мяча в один и тот же угол. Сейчас же на чисто болельщицком уровне никакая команда уже не волнует. Интересны же мне все клубы, но в этом году «Краснодар» или «Терек» интереснее «Зенита» или ЦСКА. С этими двумя все понятно, кроме одного – выйдут они из группы Лиги чемпионов или нет. Тут уж как сложится... А вот чисто по-человечески интересно видеть и знать, как Сергей Галицкий строит свой «Краснодар» – год за годом, не спеша, но очень основательно. Последняя же моя болельщицкая симпатия – это ЦСКА-91. И персонально – игрок той садыринской чемпионской команды Валера Брошин, царствие ему небесное. Кстати, ваш воспитанник – зенитовский. Но дело не в «Зените», а в том, что Брошин был такой же рыжий, как и я. И насколько я знаю, он был еще немножко оболтус... А вот это мне было очень близко!