Наши любимые стихи - II

Друзья, в этой теме пишем стихи любимых авторов.

Если автор неизвестен - ничего страшного.
Стихи должны греть душу, а не вызывать ненужные споры.просьба посты оставлять без иллюстраций !

Предыдущая тема здесь


.

В предгрозье (этюд)

Захрустели пухлые кайзэрки,
Задымился ароматный чай,
И княжна улыбкою грезэрки
Подарила графа невзначай.
Золотая легкая соломка
Заструила в грезы алькермес.
Оттого, что говорили громко,
Колыхался в сердце траур месс.
Пряное душистое предгрозье
Задыхало груди. У реки,
Погрузясь в бездумье и безгрезье.
Удили форелей старики.
Ненавистник дождевых истерик —
Вздрагивал и нервничал дубок.
Я пошел проветриться на берег,
И меня кололо в левый бок.
Детонировал бесслухий тенор —
На соседней даче лейтенант,
Вспыливал нахохлившийся кенар —
Божиею милостью талант.
Небеса растерянно ослепли,
Ветер зашарахался в листве,
Дождевые капли хлестко крепли, —
И душа заныла о родстве…
Было жаль, что плачет сердце чье-то,
Безотчетно к милому влекло.
Я пошел, не дав себе отчета,
Постучать в балконное стекло.
Я один, — что может быть противней!
Мне любовь, любовь ее нужна!
А княжна рыдала перед ливнем,
И звала, звала меня княжна!
Молниями ярко озаряем,
Домик погрузил меня в уют.
Мы сердца друг другу поверяем,
И они так грезово поют.
Снова — чай, хрустящие кайзэрки.
И цветы, и фрукты, и ликер,
И княжны, лазоревой грезэрки,
И любовь, и ласковый укор…

© И.Северянин

Гурманка

Ты ласточек рисуешь на меню,
Взбивая сливки к тертому каштану.
За это я тебе не изменю
И никогда любить не перестану.

Все жирное, что угрожает стану,
В загоне у тебя. Я не виню,
Что петуха ты знаешь по Ростану
И вовсе ты не знаешь про свинью.

Зато когда твой фаворит — арабчик
Подаст с икрою паюсною рябчик,
Кувшин Шабли и стерлядь из Шексны.

Пикантно сжав утонченные ноздри,
Ты вздрогнешь так, что улыбнутся сестры,
Приняв ту дрожь за веянье весны…

© Северянин

Наше детство!

«Не трогай руками, не бегай по лужам,
Гулять не ходи, был недавно простужен.
Собаку не гладь, там микробы кишат!», —
Да, что же за жизнь-то сейчас у ребят?!

А мы все носились босыми по лужам,
И с горки катались, и тот, кто простужен.
Мы гладили кошек и разных собак,
В холодной реке не купался? Слабак!

Ходили играть далеко за село,
С кустов прямо ели, все то, что росло.
Морковку чуть-чуть оботрешь о траву,
И хрумкаешь ей, на ходу, на бегу!

Сосульками тоже, в тихушку, хрустели,
И что характерно — совсем не болели.
И яблоко с дерева ели, в пыли,
Здоровыми все, согласитесь, росли!

Сирень, тоже ели, с пятью лепестками,
Поранишься если, не бегали к маме.
На лист подорожника плюнешь — готово,
И дальше на велике мчимся мы снова!

Эх, детство веселое, вспомнишь — хохочешь,
И ведь вспоминается, хочешь-не хочешь.
Калачики ели, венки мы плели,
Мордашки все в саже — картошку пекли!

Я спорить не буду — кому, как видней.
Свое «нельзя-можно» сейчас у людей.
Быть сильными нужно, чтоб жизнь эту жить,
А может поменьше…"соломки стелить?!"

© Ирина Исмейкина

Для чего мне сходиться со светской толпой,
Раболепствовать перед ее главарями,
Льстить хлыщам, восторгаться нелепой молвой
Или дружбу водить с дураками?

Я и сладость и горечь любви пережил,
Исповедовал дружбу ревниво и верно;
Осудила молва мой неистовый пыл,
Да и дружба порой лицемерна.

Не силен я в притворстве, во лжи не хитер,
Лицемерия света я чужд от природы.
Для чего мне сносить ненавистный надзор,
По-пустому растрачивать годы?

Лорд Джордж Байрон

Каждый выбирает для себя...
Юрий Левитанский

Каждый выбирает для себя
женщину, религию, дорогу.
Дьяволу служить или пророку —
каждый выбирает для себя.

Каждый выбирает по себе
слово для любви и для молитвы.
Шпагу для дуэли, меч для битвы
каждый выбирает по себе.

Каждый выбирает по себе.
Щит и латы. Посох и заплаты.
Меру окончательной расплаты.
Каждый выбирает по себе.

Каждый выбирает для себя.
Выбираю тоже — как умею.
Ни к кому претензий не имею.
Каждый выбирает для себя.

Здесь, как в аптеке, здесь ложно закрывают машину,
А рейды на рынок "блошиный" за куркумой и ключами.
Ты все решила, ты показала мне, как ждут воскресенья.
На завтрак Юля, на полдень – на карусели.
Твои любовники давно облысели.

А мне так странно, я не представляю героя.
Я может по составу крови немного поближе к звездам.
Еще не поздно, оставить для себя пуповину.
Жизнь за спиной на половину. Я не готова, не серьезна.

Со мной не просто. Со мной, прости, не выносимо.
Наверно выглядит красиво для тех, кто нечего не знает.
Я не специально, я просто не умею иначе.
От счастья все же реже плачут. Со мной дожди идут постоянно.

А мне так странно, я не представляю героя.
Я может по составу крови немного поближе к звездам.
Еще не поздно, оставить для себя пуповину.
Жизнь за спиной на половину. Я не готова, не серьезна.

И пытка прошлым, утоплена в коньяк рефлексия.
Как мило показать мне Максима. Как клево познакомить с подругой.
Опустим ревность останется тоска и детали, - кого и с кем побратали.
В салат не надо перца и лука.

Какого черта, такое мне досталось наследство?
Охота – не досуг и не средство! Охота нынче пуще неволи!
Мне не подходит сто сорок две минуты ждать смс-сок.
Мир без тебя теперь становиться пресным!
Прощай, оружие! Здравствуй, Фиеста.

А мне так странно, я не представляю героя.
Я может по составу крови немного по ближе к звездам.
Еще не поздно, оставить для себя пуповину.
Жизнь за спиной на половину. Жизнь за спиной на половину.
Жизнь за спиной на половину. Жизнь за спиной на половину.
Жизнь за спиной.

Авторы: Diana Arbenina

Moe беспечное незнанье
Лукавый демон возмутил,
И он мое существованье
С своим на век соединил.
Я стал взирать его глазами,
Мне жизни дался бедный клад,
С его неясными словами
Моя душа звучала в лад.
Взглянул на мир я взором ясным
И изумился в тишине;
Ужели он казался мне
Столь величавым и прекрасным?
Чего, мечтатель молодой,
Ты в нем искал, к чему стремился,
Кого восторженной душой
Боготворить не устыдился?
И взор я бросил на людей,
Увидел их надменных, низких,
Жестоких ветреных судей,
Глупцов, всегда злодейству близких.
Пред боязливой их толпой,
Жестокой, суетной, холодной,
Смешон глас правды благородный,
Напрасен опыт вековой.
Вы правы, мудрые народы,
К чему свободы вольный клич!
Стадам не нужен дар свободы,
Их должно резать или стричь,
Наследство их из рода в роды
Ярмо с гремушками да бич.

Александр Пушкин

Москва! Ты молодость взяла,
я отдала её без грусти -
за узорочье, за искусство
простые возводить слова
как золотые купола...

Откуда я? Из Златоуста.

Благоговенье и восторг,
ожог бессмертия мгновенного...
Какой любимый мой цветок?
Собор Василия Блаженного!

Светлана Соложенкина

Я шагаю по Москве,
Как шагают по доске,
Что такое - сквер направо
И налево тоже сквер.

Здесь когда-то Пушкин жил,
Пушкин с Вяземским дружил,
Горевал, лежал в постели,
Говорил, что он простыл.

Кто он, я не знаю кто,
А скорей всего, никто,
У подъезда на скамейке
Человек сидит в пальто.

Человек он пожилой,
На Арбате дом жилой.

В доме летняя еда,
А на улице среда
Переходит в понедельник
Безо всякого труда.

Голова моя пуста,
Как пустынные места.
Я куда-то улетаю,
Словно дерево с листа.

Геннадий Шпаликов

Я видел сегодня седую старушку,
в автобус войдя, она села со мной.
Косынку заправив рукою за ушко,
она телефон свой достала чудной.

Обычный мобильный, серого цвета,
и пара царапин мелких видна.
Но необычным в нём было не это…
Меня удивила надпись одна.

На экране его загорелось: «Любимый»
И фото седого, в очках, старика.
Она, подняв трубку, ответила: «Милый!
Доктор сказал, поживу я пока…

Я села в автобус, уже близко к дому,
Не нужно, не вздумай, обед не готовь!»
И пусть кто-то мыслит сейчас по-другому,
Но я был уверен, что видел любовь.

© авторство не смогла установить точно - инфа сильно видоизменяется на разных сайтах, но стих все равно добрый

На меня надвигается
По реке битый лёд,
На реке навигация,
На реке пароход.

Пароход белый-беленький,
Дым над красной трубой,
Мы по палубе бегали -
Целовались с тобой.

Пахнет палуба клевером,
Хорошо, как в лесу,
И бумажка приклеена
У тебя на носу.

Ах ты, палуба, палуба,
Ты меня раскачай,
Ты печаль мою, палуба,
Расколи о причал.

Геннадий Шпаликов

Вы, ангел радости, когда-нибудь страдали?
Тоска, унынье, стыд терзали вашу грудь?
И ночью бледный страх… хоть раз когда-нибудь
Сжимал ли сердце вам в тисках холодной стали?
Вы, ангел радости, когда-нибудь страдали?

Вы, ангел кротости, знакомы с тайной злостью?
С отравой жгучих слез и яростью без сил?
К вам приводила ночь немая из могил
Месть, эту черную назойливую гостью?
Вы, ангел кротости, знакомы с тайной злостью?

Вас, ангел свежести, томила лихорадка?
Вам летним вечером, на солнце у больниц,
В глаза бросались ли те пятна желтых лиц,
Где синих губ дрожит мучительная складка?
Вас, ангел свежести, томила лихорадка?

Вы, ангел прелести, теряли счет морщинам?
Угрозы старости уж леденили вас?
Там в нежной глубине влюбленно-синих глаз
Вы не читали снисхождения к сединам
Вы, ангел прелести, теряли счет морщинами?

О, ангел счастия, и радости, и света!
Бальзама нежных ласк и пламени ланит
Я не прошу у вас, как зябнущий Давид…
Но, если можете, молитесь за поэта
Вы, ангел счастия, и радости, и света!

[Шарль Бодлер, "Цветы Зла", Искупление]

Есть запахи, чья власть над нами бесконечна:
В любое вещество въедаются навечно.
Бывает, что, ларец диковинный открыв
(Заржавленный замок упорен и визглив),

Иль где-нибудь в углу, средь рухляди чердачной
В слежавшейся пыли находим мы невзрачный
Флакон из-под духов: он тускл, и пуст, и сух,
Но память в нем жива, жив отлетевший дух.

Минувшие мечты, восторги и обиды,
Мечты увядшие — слепые хризалиды,
Из затхлой темноты, как бы набравшись сил,
Выпрастывают вдруг великолепье крыл.

В лазурном, золотом, багряном одеянье,
Нам голову кружа, парит Воспоминанье…
И вот уже душа, захваченная в плен,
Над бездной склонена и не встает с колен.

Возникнув из пелен, как Лазарь воскрешенный,
Там оживает тень любви похороненной,
Прелестный призрак, прах, струящий аромат,
Из ямы, где теперь — гниенье и распад.

Когда же и меня забвение людское
Засунет в старый шкаф небрежною рукою,
Останусь я тогда, надтреснут, запылен,
Несчастный, никому не надобный флакон,

Гробницею твоей, чумное, злое зелье,
Яд, созданный в раю, души моей веселье,
Сжигающий нутро расплавленный свинец,
О, сердца моего начало и конец!

[Шарль Бодлер, "Цветы Зла", Флакон]

Шарль Бодлер - Мечта

Тоску блаженную ты знаешь ли, как я?
Как я, ты слышал ли всегда названье:»Странный»?
Я умирал, в душе влюбленной затая
Огонь желания и ужас несказанный.

Чем меньше сыпалось в пустых часах песка,
Чем уступала грусть послушнее надежде,
Тем тоньше, сладостней была моя тоска;
Я жаждал кинуть мир, родной и близкий прежде

Тянулся к зрелищу я жадно, как дитя,
Сердясь на занавес, волнуясь и грустя…
Но Правда строгая внезапно обнажилась:

Зарю ужасную я с дрожью увидал,
И понял я, что мертв, но сердце не дивилось.
Был поднят занавес, а я чего-то ждал.

Счёт уже ведётся на
Долгие десятилетья...
А вообще, была ль она -
Та весна на этом свете?..

Снег, фиалки, мокрый май,
Сумасшедшие аншлаги?..
Заблудившийся трамвай
И сиреневые флаги?..

Было ль, не было ль - никто
На вопрос мой не ответит.
...Снова ставят шапито.
Цирку радуются дети.

И кому-то там цветы
Кинет женщина из ложи...
...Я старею. Ну, а ты -
С каждым годом всё моложе.

Мария Романушко (Леониду Енгибарову)

Твои виски снега посеребрили,
Глазам листва всю зелень отдала.
Мужчина
зимний сдержанно красивый,
Тебя метель на крыльях
принесла.

Давным-давно цыганка нагадала:
Лишь откружит багряный
листопад,
Придёт к осенней женщине мужчина
С собой неся любовь и
снегопад.

Морозным утром чувства растревожит
Твой аромат букетом
пряных трав.
Мужчина так на зиму не похожий
Согреет, к сердцу бережно
прижав.

От поцелуев льдинки слёз растают.
За всё тебя благодарю
сполна,
Мужчина зимний сдержанно красивый.
В душе моей опять цветёт
весна…

©

Очень трудно быть чьей-то мечтой:
Ведь такая ответственность.
Вдруг окажешься в чем-то не Той...
И запишут в посредственность.
Пьедестал пятки лижет огнем,
Замереть и позировать.
Совершенство и ночью, и днем
Не скупясь демонстрировать.
Очень трудно держать этот пост
"Вот увидят и ахнут все".
Сочетая и крылья, и хвост,
Сверху вниз не бабахнуться.
За осанкой следить и фасон
Сохранять без усилия.
Если нимб жмет - глотать цитрамон,
Сохраняя идиллию.
Поражать неземной красотой,
Добротой ненатужною...
Очень трудно быть чьей-то мечтой.
Да и, в общем-то, - нужно ли?

©

Когда умирают Боги, когда умирает Вера,
Когда неверны дороги, Любовь умирает первой...
Когда люди прячут лица, когда надевают маски,
Когда могут только злиться, Тогда умирают Сказки...
Когда исчезает солнце, и небо, как серый камень,
Когда нету сил бороться, Тогда в душах гаснет Пламя...
Когда люди вдруг звереют, когда страх для них - награда,
И даже себе не верят, Тогда умирает Радость...
Когда умирает честность, когда не важны преграды,
И совести нету места, Тогда погибает Правда...
Когда больше нету воли и всё, чего так хотелось Забыто..
Чтоб жить без воли, Тогда умирает Смелость...
Когда миром правит сила, когда не страшны пороки..
А мир стал сплошной могилой...
ТОГДА УМИРАЮТ БОГИ.

©

Как рамка лучшую картину облекает
Необъяснимою, волшебной красотой,
И, отделив ее таинственной чертой
От всей Природы, к ней вниманье привлекает,

Так с красотой ее изысканной слиты
Металл и блеск огней и кресел позолота:
К ее сиянью все спешит прибавить что-то,
Все служит рамкою волшебной красоты.

И вот ей кажется, что все вокруг немеет
От обожания, и торс роскошный свой
Она в лобзаниях тугих шелков лелеет,

Сверкая зябкою и чуткой наготой;
Она вся грации исполнена красивой
И обезьянкою мне кажется игривой.

[Шарль Бодлер, "Призрак", Рамка]

Я иду по городу -
Мысль во мне свистит:
Отпущу я бороду,
Перестану пить,

Отыщу невесту,
Можно - и вдову,
Можно - и неместную, -
Клавой назову.

А меня Серёжей
Пусть она зовёт,
Но с такою рожей
Кто меня возьмёт?

Разве что милиция,
И пешком - под суд.
За такие лица
Просто так берут.

Геннадий Шпаликов