«Воры, взяточники, интриганы». Генерал Слащёв и его окружение про белую эмиграцию
Возвращение белого военачальника Якова Александровича Слащёва в Советскую Россию стало еще одной победой большевиков. Вообще, в «войне разведок» двадцатых-тридцатых годов прошлого века советская власть безусловно победила, максимально расколов белую эмиграцию (хотя они и сами старались), перевербовав немалую часть эмигрантов (идеология «сменовеховства», поступок еще одного известного белого генерала Н. В. Скоблина), уничтожив самых опасных деятелей (похищение А. П. Кутепова и Е. К. Миллера).
Слащёв, вернувшись в Советскую Россию, помог советским властям убедить часть эмигрантов в том, что «красные всех простили», что можно спокойно возвращаться и ничего за это не будет. Считается, что на призыв Я. А. Слащёва ответили десятки тысяч.
Яков Александрович Слащёв (1886 — 1929) и Петр Николаевич Врангель (1878 — 1928).
Кроме того, Яков Александрович и его окружение дали подробную характеристику белым военачальникам-эмигрантам. Да, Слащёв вернулся не один. С ним приехал ряд офицеров белого движения, включая генерала Александра Степановича Мильковского, полковника Мстислава Владимировича Мезерницкого, полковника Эдуарда Петровича Гильбиха, капитана Бориса Николаевича Войнаховского. Они и рассказали чекистам про «свое видение» белых военачальников из числа непримиримых эмигрантов.
Конечно, «самым умным» из оставшихся все назвали Петра Николаевича Врангеля, отмечая его влияние на армию и умение выставить себя в правильном свете. Однако, Я. А. Слащёв одновременно называл П. Н. Врангеля «продажным», М. В. Мезерницкий — «лживым», Б. Н. Войнаховский — «интриганом». Дальше всех пошел А. С. Мильковский, который заявил, что Врангель, будучи умным человеком, вполне может согласиться на... сотрудничество с советской властью, если ему предложить «что-то серьезное».
Еще «вернувшиеся белогвардейцы» упоминали о том, что Врангель действительно ведет борьбу за сохранение белой армии за границей в качестве некой силы. Но он окружен «проходимцами», тогда как сами англо-французы в белогвардейцах не особо заинтересованы.
Надо сказать, что Я. А. Слащёв, конечно, имел к Врангелю «личные претензии». В конце концов, последний уволил Якова Александровича из армии, без права ношения мундира. Тем не менее, в описаниях бывших белых офицеров Врангель предстает достаточно серьезной фигурой, хоть и «двуличной» и с «диктаторскими замашками».
А вот начальника штаба Русской армии П. Н. Врангеля, Павла Николаевича Шатилова, бывшие белые офицеры просто «полили грязью», все как один. Обвиняя его в воровстве, бездарности, беспринципности.
«Начальник штаба Главкома Шатилов. Интриган и вор, крупный взяточник...» (с) Б. Н. Войнаховский. / Русская военная эмиграция 20-х — 40-х годов.
Здесь я лично хотел бы отметить, что «начальникам штабов» в белых армиях вообще не везло, их всех буквально ненавидели и обвиняли во всех бедах. Так, до Врангеля, у А. И. Деникина, начальником штаба был генерал Иван Павлович Романовский. И его тоже все ругали, а потом вообще убили свои же (!). У А. В. Колчака все критиковали начальника штаба Дмитрия Антоновича Лебедева.
Уже упомянутого мной генерала Александра Павловича Кутепова, все назвали отличным «фельдфебелем», способным навести порядок в разложившихся частях, готовым на самые крутые меры ради сохранения армии. И с этим я соглашусь, так как биография Кутепова хорошо известна: это был последовательный противник всех революционеров вообще, начиная с Февраля (он пытался пресечь уличные выступления).
Тем не менее, отмечая его характер, бывшие белые офицеры оценивали Кутепова как «командира батальона», но не выше. Опять же, тут, возможно, сказывалась личная неприязнь.
Очень хорошо бывшие белые оценили кавалерийского военачальника Ивана Гавриловича Барбовича, отмечая его честность, распорядительность, «старую закалку», высокий авторитет у подчиненных.
«Старый кадровый строевой кавалерист. Разумный, энергичный, боевой начальник. Пользуется доверием и симпатиями своих подчиненных...» (с) А. С. Мильковский. / Русская военная эмиграция 20-х — 40-х годов.
На молодых «Бонапартов белого дела» (Антон Васильевич Туркул, упомянутый Николай Владимирович Скоблин, Владимир Владимирович фон Манштейн, Владимир Константинович Витковский) Я. А. Слащёв и его окружение смотрели свысока, будучи сами, в большинстве, кадровыми офицерами старой армии (а не офицерами «военного времени»). Потому бывшие белые называли Туркула, Скоблина и прочих храбрыми карьеристами, которые были хороши как командиры маленьких отрядов, но на генеральские должности не тянули.
Среди казачих военачальников бывшие белогвардейцы выделяли Сергея Георгиевича Улагая (как честного и храброго офицера) и Африкана Петровича Богаевского (Слащёв назвал его «великолепным кабинетным работником» и даже «умницей», отметив, однако, нерешительность).
Петра Николаевича Краснова назвали популярным среди донских казаков.
Хуже всех (даже Шатилов в сторонке стоит) белые расценивали Андрея Григорьевича Шкуро (который в итоге, как и П. Н. Краснов, оказался на немецкой службе), называя его вором и грабителем.
«Шкуро — имя его, как человека без всяких нравственных устоев, достаточно известно каждому...» (с) А. С. Мильковский.
Самое смешное здесь то, что с этими мнениями был полностью согласен... Петр Николаевич Врангель, уволивший Шкуро и называвший его «волчий отряд» «вольницей Стеньки Разина». И таких свидетельств о деятельности Шкуро — огромная гора. Так что, видимо, во многом, так оно и было (и его служба у нацистов тогда представляется логичным финалом).
Хотя стоит понимать, что это писали а) кадровые офицеры, б) разочаровавшиеся в белом движении, в) вернувшиеся в Советскую Россию. Но многие характеристики весьма показательны. Стоит отметить, что эти вернувшиеся белые офицеры, в массе своей, «исчезли» в «чистках» тридцатых годов (Гильбих приговорен к «высшей мере» в 1931 году, Мезерницкий — в 1937)...
https://pulse.mail.ru/article/vory-v... n_mail_ru_v1