Броня Ил-2 обеспечивала его почти фантастическую живучесть в бою. Когда в июле 1943 года началась Курская битва, в воздухе над полем сражения сражались тысячи советских и немецких самолетов. Однажды в этой гигантской битве четверка немецких истребителей Bf-109 встретила одинокий штурмовик Ил-2 и устремилась на него, рассчитывая на легкую добычу. Первый истребитель зашел в хвост Ил-2 и открыл огонь из пушек. Но ничего не изменилось - советский самолет невозмутимо летел дальше. Место первого Bf-109 занял второй, тоже расстреливая штурмовик из всего своего оружия, затем третий...Когда все четыре истребителя не смогли сбить Ил-2, не верящий своим глазам командир звена связался по рации с другим пилотом и спросил, почему же этот русский самолет не падает. И тут же услышал ответ своего боевого товарища: " Господин полковник, ежа в задницу не укусишь! ". Штурмовики Ил-2 в Курской битве и десятках других сражений уничтожили множество немецких танков, машин и солдат, став самыми грозными самолетами Второй мировой войны.
Источник: http://www.historyofwwii.com/articles/interestory.htm

Bз книги Олега Тесленко "ПАРАДОКСЫ ВОЗДУШНОЙ СТРЕЛЬБЫ"

У лучших пилотов-истребителей был и второй - главный секрет. Оказывается, все без исключения летчики-рекордсмены предпочитали стрелять по самолетам противника только с самой близкой дистанции. И именно этим признаком можно было отличить хорошего воздушного бойца от плохого - неопытные летчики не умели правильно оценить дистанцию, и часто открывали огонь по врагу с 500-800 м. В то время как летчики-асы стреляли только, когда самолет противника был не дальше ста метров.
Летчик-ас Арсений Ворожейкин: "Оказывается, молодые летчики расстреляли все свои патроны и снаряды. Это и понятно. Самое трудное в первых боях - определить расстояние до вражеского самолета. Начинающие воевать всегда открывают огонь с больших дистанций - за шестьсот-восемьсот метров до подхода к цели. Действительный же огонь, огонь на уничтожение: с пятидесяти - ста пятидесяти метров." (Солдаты неба)
Во время второй мировой все лучшие асы мира - немцы, японцы, русские, американцы - вели огонь с расстояний до противника от 50 до 100 м. Или вот, например, с какой дистанции немецкие истребители уничтожали бронированные советские штурмовики Ил-2 ранних типов, еще не имевших кормовой оборонительной точки: "...Основной недостаток самолета в том, что он сзади совершенно беззащитен от истребителей. Истребитель противника в большинстве случаев подходит сзади и сбоку на 10-15 м и бьет по самолету из пушек и пулемётов, стараясь поразить мотор или летчика..." (Из письма капитана Коваля Е.П. к Сталину)
Но не только летчики, а также и самые умные танкисты и командиры противотанковых орудий тоже стремились подпустить врага на ближайшую дистанцию и только после этого открывали огонь: Так, самый выдающийся танкист фашистской Германии - Михаэль Виттман - на его счету до гибели в июне 1944 г насчитывалось 138 танков и 132 артиллерийских орудия. "В боях с советскими танками Виттман подпускал их на близкое расстояние, а затем подбивал с первого же снаряда. В одном из сражений немецкий танкист отразил атаку восьми советских танков, шесть из которых поджег."
Главной находкой Ворожейкина было не сам факт стрельбы в упор, а способ уменьшения скорости своего самолета - чтобы иметь возможность хорошо прицелится. Резко зигзагами меняя курс перед самой мишенью, он почти останавливал свою машину, во всяком случае, скорость у него в момент прицеливания была очень маленькой. И летчики, воспитанные им, показали великолепные результаты.
Но с близкой дистанции в правильно маневрирующий самолет теоретически попасть нельзя. Такой случай рассказал один из лучших летчиков мира - германский ас N2 Герд Баркхорн - сбивший 301 самолет: "Однажды в 1943 году, мне пришлось на Ме-109Г сражаться с одним советским летчиком на ЛаГГ-3... Наш бой продолжался 40 минут, и я не смог его одолеть. Мы вытворяли на своих машинах все, что только знали и могли. И все же вынуждены были разойтись..." На этот раз привычка обоих асов стрелять с близкой дистанции подвела их - издалека они, может быть, и смогли бы, пусть с малой вероятностью, попасть в друг друга. Суть этого боя в том, чтобы не оставлять ни секунды свой самолет на прямом курсе, а на обоюдном вираже с близкой дистанции попасть невозможно.
Гибли чаще всего малоопытные пилоты, не умевшие грамотно маневрировать, или опытные, но случайно зазевавшиеся. Если бы каждый из них, заранее заметив приближающуюся сзади опасность, тут же применил резкий маневр, то оказался бы жив.
Первые же воздушные бои показали, что советские летчики неопытны. Если противнику удавалось сбить командирский самолет, остальные истребители рассыпали строй, или продолжали лететь по прямой, пока их всех не сбивали. Об этом говорил и Герд Баркхорн: "В начале войны русские летчики были неосмотрительны в воздухе, действовали скованно, и я легко сбивал их неожиданными атаками..."
Причем, как правило, победу в воздушном бою по большей части приносила только первая, неожиданная атака, а успешность второй и третьей атак даже у самых лучших асов была гораздо меньше. Недаром, немецкие пилоты старались неожиданно напасть на советские истребители, а если первое нападение не приносило успеха, то они нередко просто покидали поле боя, не желая впустую тратить силы.
Казалось бы: открыт простейший закон воздушного боя - подходи к противнику сзади вплотную, и только тогда стреляй - наверняка станешь победителем. Действительно, приближаться вплотную выгодно, но только к истребителю - у него ведь нет кормового пулемета. А у бомбардировщиков напротив: есть немало пулеметов и даже пушек стреляющих назад - они сами могут постоять за себя. И пока истребитель приближается к ним вплотную сзади - сберегая патроны, то кормовой стрелок бомбардировщика молчать не будет, а откроет бешеный огонь по преследователю.
Из книги С.Цукасова "День первый, день последний": "...и штурмовик был настигнут парой "мессеров", вынырнувших из облаков… Пришлось, отбиваясь, уходить мористее, а они продолжали "клевать" одинокий "Ил", поливая его огнем и стараясь взять в клещи, чтобы окончательно добить. Прицельными очередями стрелок сумел довольно долго держать их на почтительном расстоянии, пока его жизнь не оборвалась. Теперь "Ил", казалось, был обречен, тем более, что отказало управление рулями высоты, из простреленного трубопровода в кабину летчика стало бить масло, затрудняя обзор, и мотор работал с перебоями. Самолет трясло, как больного в лихорадке... Оставалось совсем немного до берега, когда двигатель все же замолк, винт неподвижно замер, и самолет тяжело плюхнулся в волны.
Да и сам Ворожейкин как только встретил хорошо вооруженную и бронированную машину, тут же изменил свою тактику, и стал стрелять с очень большой дистанции: "Разведчик (Ю-88) на большой скорости, обогнув аэродром с востока, уходил на запад, и прямо наскочил на меня. Встретить его лбом своего "яка" я не собирался, и с удовольствием уступил ему дорогу, чтобы расправиться с ним в лучшей позиции. "Юнкерс-88" - скоростная машина. Летчики на ней закрыты толстой броней. Защитное оружие очень сильное: пушки и пулеметы. Около этого "орешка" не разгуляешься и близко к нему не подойдешь. Пока я занимал положение для атаки, "Юнкерс" сумел удалиться от меня метров на шестьсот - восемьсот. Я еще никогда не стрелял с такой дальности на поражение..."
Таким же бразом действовал опытный летчик Р. Кузнецов, хотя он в первое время войны летал на устаревшем истребителе И-16, на модификации вооруженной только мелкокалиберными пулуметами ШКАС, которые наоборот требовали подходить очень близко к противнику из-за своей малой эффективности. Но вопреки этому условию, Кузнецов сначала старался поразить стрелков бомбардировщика с дальней дистанции: "...Воспользовавшись неразберихой в воздухе, я выбрал для атаки одну из неприятельских машин... Заметив опасность, с борта бомбардировщика открыли по нам огонь. Пришлось маневрировать... Со второго захода мне удалось убить воздушного стрелка, и огонь с верхней задней полусферы прекратился. "Теперь можно подойти поближе", - решил я...Крылья "Юнкерса" вышли за пределы кольца моего прицела. Дистанция метров четыреста. Пора!..." Этот пример говорит о том, что начало стрельбы по уничтожению стрелков Кузнецов начал с очень большой дистанции - вероятно около восьмиста метров. Подходить к бомбардировщику на 50-100 метров при живых стрелках одинокому истребителю - чрезвычайно опасно.
И хотя летчики-асы стреляли с возможно более короткого расстояния, это определялось следующим: опытные пилоты на своей шкуре познали, где у вражеских бомбардировщиков есть непростреливаемые ими зоны. Например, у Ю-87 кормовой пулемет почти не мог стрелять вниз, и именно оттуда было наиболее удобно атаковать его истребителям. Так же и любого другого бомбардировщика были свои малопростреливаемые зоны. Опытные пилоты хорошо их чувствовали и старались приблизиться к врагу именно с этих направлений, а так же умело использовали различные способы маскировки и внезапность. Поэтому им и удавалось приблизиться на близкое расстояние, чтобы наверняка расстрелять самолет противника. А малоопытные пилоты либо перли напролом, либо стреляли издалека.