«Горбатые» идут на помощь
«Горбатые» идут на помощь admin Самый массовый в годы Великой Отечественной войны советский самолёт ИЛ-2 стал легендой, про него много говорили и много сняли передач.
Если у западных союзников и немецких Люфтваффе были варианты и для штурмовки наземных целей немцы использовали не только Ю-87, а с 1943г. ещё и навесили на него пушки (модификация G «Густав»), был спорный и не прижившийся штурмовик «Хеншель 129», также они применяли «Ме 110» и активно эксплуатировали как штурмовик «Фокке Вульф 190», то у ВВС РККА кроме «Горбатых» (прозвище ИЛ-2) и пикирующего «Пе-2», по сути, ничего и не было.
Сделать ставку на универсальный и многоцелевой самолёт, как показала практика войны на истощение, было верным решением. Если Люфтваффе постоянно ковырялось с запчастями и путалось в своих модификациях, то со второй половины войны советские штурмовые ВВС были избавлены от этих проблем.
По предвоенным взглядам, основной ударной силой Красной Армии при осуществлении непосредственной авиационной поддержки наземных войск считалась штурмовая авиация, но на вооружении штурмовых авиаполков состояли ударные варианты устаревших истребителей –бипланов И-15 бис и И-153.
Считалось, что «бисы» и «чайки» могут применяться как штурмовики с бреющего полёта и с пикирования с использованием авиабомб и реактивных снарядов. Тактикой предусматривалось в основном два способа атаки: с горизонтального полёта с высоты минимально допустимой до 150 метров и с «горки» с малыми углами планирования после подхода к цели на бреющем полете.
Бомбометание производилось с бреющего полёта с использованием взрывателей замедленного действия. К началу войны лишь несколько десятков пилотов штурмовой авиации были переучены на новые ИЛ-2, в конце июня 1941 года, единицы из них находились на фронте.
Тактика, которая базировалась на довоенных взглядах применения легких штурмовиков, совершенно не подходила для штурмовиков ИЛ-2 и не обеспечивала полного использования его потенциальных возможностей.
Учиться страшной ценой на своих ошибках приходилось прямо по ходу войны. Начиная с 22 июня по конец ноября 1941 года из 1500 используемых на фронте ИЛ-2 было потеряно 1 100 самолётов.
Уже 4 июля 1941 года ставка Главного командования в своей директиве потребовала от командующих ВВС фронтов «…категорически запретить вылеты на бомбометание крупными группами». На поражение одной цели разрешалось выделять не более одного звена, в крайнем случае – не более одной эскадрильи.
С целью достижения непрерывности воздействия на противника командующий ВВС Западного фронта полковник Науменко в начале августа приказал применять самолёты ИЛ-2 только небольшими группами максимум по три-шесть самолётов в группе и наносить эшелонированные удары с временными интервалами 10-15 минут с различных высот и направлений.
На деле же всё получалось очень часто не так, как задумывалось. Илы атаковали с бреющего полета или пологого пикирования, снижаясь довольно низко, собирая на себя весь огонь зенитной артиллерии противника. При довольно слабом истребительном прикрытии в первый год войны или вообще без него, на подходе к цели или при выходе из атаки их могли встречать истребители противника.
Дополнительными факторами влиявшими на высокие потери были ускоренное и низкое качество подготовки летного состава в условиях войны и низкое качество сборки в тылу, когда в сложных условиях эвакуированной промышленности самолёт собирали в основном женщины и дети. Сказывалось и не всегда правильное применение самолёта.
Илами компенсировали нехватку бомбардировочной авиации, при том, что на самолете отсутствовал бомбардировочный прицел.
Их отправляли, как на штурмовку переднего края обороны, так и для нанесения ударов по мостам и переправам, которые были плотно прикрыты зенитными батареями.
Вот отрывки из воспоминаний лётчика штурмовика старшего лейтенанта Ваганова Ильи Николаевича о боевом вылете осенью 1941 года, в разгар немецкого наступления на Москву – операции «Тайфун»:
«Летим двумя тройками, задача штурмовка переправы на подходах к Калинину, ещё на подходе, минут за 15 до цели, уже над нашей территорией нас принимают «худые», атакуют сверху, сшибают Ваньку Шилова – моего ведущего, вижу только клубы дыма и куски плоскостей от его самолёта мне об фонарь кабины ударились.
Всё – я в панике, растерялся, этой мой первый боевой вылет, ещё воздуха не вижу, карту местности едва знаю, ориентиры кое как различать только пытаюсь, а у меня уже ведущего снесли, что я «зеленый» могу?
В рации треск, ничего не разобрать, у меня рация только на приём работала, на передачу только у Шилова. Вижу трассы впереди меня пошли, значит мне на хвост кто — то сел, пытаюсь уйти со снижением, бесполезно, самолёт тяжелый, плохо слушается, мне это ещё больше добавляет паники.
Бой развалился, на какие — то эпизоды, ничего не вижу, не понимаю, всю группу потерял. Немец на хвосте куда то делся, может потерял меня, может на кого то переключился.
Облачка разрывов пошли, значит я уже над немцами. Куда лететь не знаю, где цель не знаю, а нагружен я по самое «здрасьте», не лететь же обратно полным, нужно найти цель и разрядить боекомплект. Кружил по району, страшно, в любой момент из за облаков могут немецкие истребители вывалиться, да и горючее рассчитано аккурат до цели и обратно, судорожно ищу на земле технику, склады, живую силу, хоть что нибудь.
Вижу, возле озера небольшого скопление немецких машин, грузовики, бронетранспортеры, холодно уже, а они вроде как машины моют на озере.
Сделал три захода, навёл шороха, они аж в озеро попрыгали, лишь бы уцелеть. Помыли, блин… Разгрузил боекомплект и драть отсюда быстрее. Горючки едва хватило до аэродрома, на подлёте уже движок стал чихать, у меня сердце в пятки. Задачу не выполнил, но какой — то урон противнику нанёс. Вылет засчитали. Оказалось, что из всех я только один вернулся».
Если в Польше и Франции пилот без должного знания своего самолёта не поднялся бы в воздух, а без боекомплекта или с повреждением стал бы искать возможности поскорее выйти из боя, то наши пилоты не поддавались никакой европейской логике и здравому смыслу, они будучи подбитыми и горя врезались в колонны, а израсходовав боекомплект шли на таран. Советского пилота можно убить, а вот победить нельзя!
К 1943 году, когда подтянулся уровень подготовки, а ИЛ-2 стали составлять 30% от всей авиации ВВС, то ИЛ-2 стал настоящим ужасом для наземных частей Вермахта.
Самые эффективные свои стороны самолёт демонстрировал не при атаке переднего края противника, а при штурмовке коммуникаций в ближайшем тылу, а также отступающих или двигающихся к фронту колонн техники и живой силы.
Помимо пушек, пулемётов, он мог нести 600 килограмм боевой нагрузки (бомбы, снаряды РС), а когда Илы стали снабжать контейнерами с противотанковыми бомбами ПТАБ, то самолёт превратился в ещё более грозное убер оружие и противника вражеской бронетехники.
Да, не зря немцы прозвали ИЛ-2 бетонным, он был живуч, но всё же уязвим. Были случаи, когда на планере самолёта буквально не оставалось живого места, но пилот дотягивал машину до аэродрома. Бывало и так, что одной удачной очередью или снарядом у самолёта могли срезать хвост или крыло.
Бронирование части корпуса помимо того, чтобы было просто удачным решением, ещё и спасало самолёт от пуль, но от зенитных снарядом спасти, увы, не могло.
Да, ИЛ-2 не был идеален, но он был эффективен до самого конца войны, а лётчики сидевшие за его штурвалом вошли в историю.
Пусть скажут про эффективность самолёта советскому бойцу, который обессиленный многочасовым боем видел, как снова на его окоп ползут танки Вермахта, а на позициях уже нечем и некому их отбивать…
Не надеясь остаться в живых, он вдруг слышал далекий гул, а немцы с воплями разбегались, стараясь найти ближайшую канаву или вжаться в землю. В этот миг советский боец чувствовал, что шанс у него появился, ведь над полем боя появились «Горбатые» и встали в круг…
https://pulse.mail.ru/article/gorbat...=pulse_mail_ru